Петровские реформы - новости и статьи

Ксения Петербургская была юродивой. Расцвет русского юродства пришелся на время Московского царства, а Ксения жила уже в просвещенном XVIII в.

«Юродивыми не всегда становятся по собственной воле, сознательно идя на этот высокий духовный подвиг. Бывает так, что внезапно нагрянувшая беда, потрясение в одночасье ломают жизнь, меняют судьбу. Потеря любимого человека, в котором был заключен весь смысл существования, заставляет скорбящее любящее сердце искать истинного утешения. И тогда удаляется человек от мира земного, от его зыбкого, призрачного счастья и открываются ему новые, неведомые раньше горизонты безбрежного духовного мира, и становится он ближе к Богу…» Реальность и жизненность данного утверждения подтверждает, например, судьба россиянина Виталия Калоева, потерявшего жену и детей в авиакатастрофе. Ксения Григорьевна Петрова родилась около 1731 или 1732 г.

Она вышла замуж за Андрея Петрова, певчего придворной капеллы, имевшего довольно высокий чин полковника. Семейное счастье продолжалось недолго ввиду скоропостижной кончины Андрея Федоровича. Верующие люди отмечают, что он ушел в мир иной без исповеди и причастия, что считалось плохим обстоятельством: душа покойного обрекалась на вечные муки. Вдовой Ксения осталась в 26 лет.

Во время похорон она надела на себя штаны, кафтан, камзол и картуз покойного мужа, просила называть себя Андреем Федоровичем. Ксения, ставшая Андреем, похоронила… саму себя. Когда она начала раздавать свое имущество нищим, родственники попытались воспрепятствовать этому, с их точки зрения, безумству. Начальство же покойного Андрея Федоровича нашло Ксению абсолютно здоровой и правомочной распоряжаться своим имуществом. Дом Ксения подарила хорошей знакомой Параскеве

Читать запись полностью »

Основным компонентом казенного провиантского оклада был хлеб, и выдавать его стали по 3 четверти в год, что в месяц составляло два четверика или пол-осьмины, а переводя на современные меры веса, воин каждый месяц съедал хлеба, выпеченного из 30 кг муки. Вторым компонентам провианта была крупа, дававшаяся каждому по 1 —1,5 гарнца в месяц — около 2—3 кг. Собственно, термином «провиант» и назывались эти два вида продуктов: хлеб, в зерне или в муке, и крупа.

Пища солдата должна была быть посоленной, и казенные соляные дачи, имевшие место и в допетровское время, продолжают существовать и в регулярной армии Петра — в XVIII веке военнослужащий мог требовать по 2 фунта соли в месяц.
Читать запись полностью »

Драгуны (в переводе с франц. «драконы»), разновидность кавалеристов, которые могут действовать и в пешем строю. Первое время драгунами называли пехоту, посаженную на коней. К предшественникам драгун можно, пожалуй, отнести «димахосов» Александра Македонского, поскольку эти воины были обучены сражаться и в пешем, и и конпом строю. Само же название «драгуны» появилось в Европе в XVI веке. Французский маршал де Бриссак, посадивший на коней отборных, отважных пехотинцев, назвал их драгунами. Стоило драгунам встретиться с неприятелем, как они в мгновение ока спешивались и тут же начинали действовать в пешем строю.

Интересно, что особая нужда в драгунах возникла с появлением огнестрельного оружия. А потому в XIX столетии конница повсюду превращается в стрелков, посаженных на лошадей. Однако, усевшись в седло, они с годами все чаще и чаще причисляются к кавалерии. И теперь уже спешиваются и треножат лошадей лишь в редких случаях. Правильно организованные полки прежде всего появляются во Франции, при Людовике XIV.

И уже к 1688 голу здесь имелось 43 драгунских полка. Затем возникает легкая кавалерия, число драгун сокращается, и теперь их уже причисляют к тяжелой коннице Франции (1779 г.). Примечательно, что в начале XX века во Франции и Германии, Австрии и Англии драгуны составляли около трети всей кавалерии.

В России драгуны появились при Михаиле Федоровиче Романове. В 1631 году был сформирован драгунский полк иноземного строя. Состоял он из шведов, голландцев и англичан. Прибыли они на службу но приглашению полковников Лесли и Ван Димена. Позже в драгуны набирали из российских малопоместных, беспоместных дворян, детей боярских, «охочих вольных людей» и «новокрещеных татар». Служили они простыми солдатами. Офицерами же по-прежнему оставались иностранцы. Каково же было вооружение тех первых русских драгун?

Читать запись полностью »

В статье рассматриваются проблемы правового регулирования благотворительной деятельности Петром I.

Особое внимание в статье уделяется созданию государственной системы социального обеспечения. Благотворительная деятельность в России имеет давнюю историю. Формирование благотворительности было связано а первую очередь с царствующими особами и церковью. Зарождение правового регулирования благотворительности следует связать с зарождением российской государственности и принятием христианства. Долгое время в качестве органов общественного призрения выступали монастыри.

С развитием российской государственности возникла необходимость государственного регулирования и осуществления благотворительной деятельности в России. Потребность государственного регулирования общественного призрения привела к тому, что Петру I пришлось провести серьезное реформирование в данной сфере.

Им было принято решение о том, что во всех губерниях создавались государственные структуры общественного призрения. На попечение Главного магистра и воевод была возложена обязанность «приступить … к устроению больниц, богаделен, младенцев, домов смирительных и домов прядильных для праздношатающихся и им подобных» [2, С. 41]. Петром I велась активная борьба с нищенством, так как нищенство было очень распространено и угрожало разрастись еще в большей степени.

Читать запись полностью »

Система государственного пенсионного обеспечения сложилась только при Николае I. Первоначально пенсии (пенсион) полагался офицерам и нижним чинам при получении ранений в период прохождения военной службы. В частности, во время царствования Петра I при получении увечий были положены выплаты или содержание и лечение в военных госпиталях. В основном это касалось нижних чинов (солдат и унтер-офицеров). Офицерство, формируемое из дворян, имело собственность в виде земельных наделов и крепостных. Им увольнение или отставка (абшид) был положен без пенсии. «Ежеле кто так изувечен, что никуды негоден будет, то такого в гошпитали кормить до его смерти, а ежели в гошпитали быть не похочет, то награждён будет годовым жалованьем, и дать пашпорт» [1].

В начале и середине XIX века такая практика применялась к военным. Даже у М.Ю. Лермонтова описаны условия, по которым положена была пенсия офицерам. «… во время перестрелки [он] кладет голову за камень, а ноги выставляет на пенсион; это выражение там освящено обычаем. Благодетельная пуля попадает в ногу, и он счастлив. Отставка с пенсионом выходит, …» [2].
Читать запись полностью »

Ощетинившаяся частоколами, затворившаяся крепкими воротами проездных башен, зорко вглядывающаяся вдаль бойницами башен сторожевых – такой предстала Полтава взору шведского короля Карла XII, войска которого подошли к ней в конце марта 1709 года. Впрочем, «последнего викинга» это не испугало: «Достаточно нескольких пушечных выстрелов, и она падёт», - самоуверенно заявил завоеватель, привыкший к покорности Копенгагена и Нарвы, Клишова и Львова. Однако вопреки всему она не пала. С высоты Монастырской горы, куда непрошенный северный гость вскоре перенёс свою ставку, изгнав из келий Крестовоздвиженской обители монахов, он мог видеть (для этого и подзорной трубы, в общем-то, не требовалось) не только бастионы и кронверки, форты и люнеты, блокгаузы и реданы, но и кресты на куполах Спасской, Воскресенской, Сретенской и Георгиевской церквей. И слышать звон колоколов, призывавших на молитву жителей города и защитников крепости, которых вместе было лишь около пяти тысяч человек – против многодесятитысячной, сильнейшей в Европе армии оккупантов, всё ещё победоносной, но уже обречённой на поражение. Перед европейским завоевателем встали настоящие цитадели духа, твердыни веры, крепости мужества и отваги.

Читать запись полностью »