Новые комментарии

Архивный отдел

О главном



Праздник зародился еще в СССР, тогда 23 февраля ежегодно отмечался как всенародный праздник — День Советской Армии и Военно-морского флота. После того, как распался СССР, праздник по-прежнему продолжают отмечать в ряде стран СНГ.

Неофициально отмечается как день мужчин

Темы дня на Oboznik.ru

• Ценности
• Культура
• Литература
• Чтение
• Медицина
• Родина
• Отечество

Войсковой тыл

• Управление тылом
• Образование и наука
• Продовольственное
• Вещевое
• Cлужба горючего
• Медицинское
• Ветеринарное
• Аэродромное
• Транспорт
• Автодорожная служба
• Финансовое
• Противопожарная служба
• Экологическая служба
• Расквартирование войск
• Военная торговля
• Защита, охрана и оборона тыла

Расчет военной пенсии Компенсация за поднаем жилья Подъемное пособие

Март 2012

Вс	Пн	Вт	Ср	Чт	Пт	Сб
« Фев				Апр »
				1	2	3
4	5	6	7	8	9	10
11	12	13	14	15	16	17
18	19	20	21	22	23	24
25	26	27	28	29	30	31

Проекты 2008-2020

«31.12.43 – 4 полета – 4,45 ч. Бомбили скопление войск противника в Булганаке. Сброшено 600 кг бомб. Потушен прожектор…»

Затяжные дожди и мокрый снег превратили дороги и аэродром во вселенскую хлябь: натужно надрывались моторы машин, измучились, издергались люди.

Сегодня с утра густой туман затянул поселок, и едва виднеются сквозь мутную сквознину домишки и обнаженные огороды. Резкий ветер раскачивает калитку. Улица пуста – ни живой души. Все живущее прячется кто куда может, лишь бы укрыться от холода и ненастья. Несколько тощих кур приютились на жердочках под навесом, завернув голову под крылышки. Воробей забился в мягкое гнездо. Даже неугомонные шавки комком свернулись под крылечками.

В нашем домике третьей эскадрильи жарко натоплено. Всё в сборе. Дождь стучит в стекла окон, ветер свищет во дворе, и время от времени летчицы, отрываясь от писем и книг, прислушиваются к дребезжащему, протяжному вою. Нет, не будем мы летать в такую погоду. А значит, по-человечески встретим Новый год.

Читать запись полностью »

Ей-ей, не подьячий я, чтобы сочинять что ни день письма царю. Я - воин. В том мое дело, чтобы командовать. Не дают! А если бы отказался министр? Завтра был бы я в Витебске. Отыскал бы там Витгенштейна с первым его корпусом. А потом распашным маршем двинулся бы, в приказе отдав: "Наступай! Поражай!" Вот моя система: кто раньше встал, тот и палку взял. Ой, сколь много важности в быстроте! Под расстрел готов, коли господина Наполеона в пух не расчешу! Но что делать! Не открыт государем мне общий операционный план. Министр знает, да от меня в секрете держит…

Багратион шагал по горнице. Вдруг, пораженный внезапной догадкой, он остановился перед Олферьевым. Пронзительный взгляд его огненных глаз упирался в молодого офицера. Но Олферьев чувствовал, что князь не видит его.

- А что, коли и министр тоже ничего не знает, кроме того, что государю не угодно больших сражений давать? Скрытен от нас государь! И легко может Барклай, как и я, ничего не знать. Тогда так сужу: либо не имеет министр вожделенного рассудка, либо лисица. Знает и молчит, - гнусно. Не зная, молчит, - опять же гнусно, ибо в одном со мной положении быть стыдится. Приказчик он, бурмистр государев, а не министр. Но при всем том министром зовется и на шее моей сидит…

Багратион крепко ударил себя по шее. Раздражавшие его мысли неслись, как тучи по небу, тяжелые, темные, готовые излиться яростными потоками гневных слов. Да разве один Барклай сидел у него на шее?

Читать запись полностью »

«…Общий налет за ноябрь и декабрь 1943 г.: 122 полета – 128 ч. 45 мин. Сброшено: 24 400 кг бомб, 67 тысяч листовок, 56 мешков с грузом в Эльтиген. Вызвано 22 сильных взрыва с повторными взрывами на месте бомбометания. Начальник штаба 46-го гв. НБАП капитан Ракобольская».

Ну и погодка зимой на Тамани! То дуют пронизывающие ветры, то сыплется снег, то льют обложные дожди. Аэродром совсем размыло. Он превратился в корыто, наполненное черным тестом. К самолетам еле пробиваешься. Грязь настолько клейка и прилипчива, что через шаг-два сапоги становятся настоящими пудовиками. Ноги вечно мокрые. Машинам, как и людям, тоже нелегко. Они барахтаются в грязи. Тяжелые комья высоко прыгают из-под колес взлетающего самолета. Механики с ног валятся от усталости, сопровождая машины на старт или с посадочной. Вооруженцы тащат волоком бомбы от полуторки, безнадежно буксующей в грязи. Холодно. Низкие, похожие на китов тучи бесконечной чередой тянутся по серому небу. Стелется густой промозглый туман. Полеты то и дело откладываются, но мы на аэродроме в боевой готовности. Часто часами торчим у командного пункта. Все разговоры идут вокруг десантников. Среди них у нас появилось немало знакомых. Весь октябрь в Пересыпи стояла часть морской пехоты. Днем и ночью сколачивали плоты, конопатили старые лодки. И все светлое время суток обучались быстро грузить пулеметы на плоты, отплывать от берега. В одежде и с оружием они бросались в студеную воду и с криком «ура!» штурмовали берег. Пока еще наш берег, а не крымский… Когда глядели на них, мурашки по спине пробегали: пока попадут в Крым, сколько тут ледяной воды нахлебаются. А пехотинцам хоть бы что. Казалось, ни стужа, ни ледяная вода, ни злой ветер – ничто не брало их. Вечерами они сушились, обогревались у костров и пели:

Читать запись полностью »

«5.10.43 – 5 полетов – 6,55 ч. Бомбили переправу и отступающие части противника. Сбросили 1100 кг бомб (термитные и ампулы КС). Два сильных пожара подтверждают Смирнова и Тихомирова».

Накануне мы перелетели на окраину станицы Курчанской. В селении слышались частые взрывы. Отступая, немцы устроили минные ловушки. В домах, на тропинках, в садах, цветочных клумбах, в колодцах и даже в ведрах с водой – всюду постарались запрятать мины. Наши саперы были большими мастерами по разминированию, но в Курчанской их было так много, что просто не успевали обезвреживать. Саперы прежде всего тщательно проверили наш аэродром, дороги и тропки, ведущие к нему. Спали мы прямо под самолетами. В то утро нас разбудил сильный грохот. От станицы шел горький запах дыма. Сон как рукой сняло. Стало тревожно: черт их знает, этих фашистов, может, и здесь, под нами, лежат какие-нибудь хитроумные штучки.

Читать запись полностью »

«2.10.43 – 2 полета – 4 ч. Бомбили Кучугуры. Уничтожено 2 артточки… После двух вылетов при запуске мотора сгорел самолет. Штурман получил ожоги лица и рук, ушиб позвоночника».

В эту ночь, как и в предыдущие, мы гонялись за отступающим противником. А он здорово огрызался, хотя дни его на Тамани были сочтены. Накрыв бомбовым грузом скопление гитлеровцев в Кучугурах, мы вернулись домой, чтобы заправиться. При осмотре самолета механики обнаружили на плоскости несколько рваных ран от попаданий осколков. К счастью, все важные механизмы машины и мы с летчицей были невредимы. Тут же налетела на самолет бригада механиков, а мы с Нивой прилегли в сторонке.

– Вот не повезло, – посетовала летчица. – Угораздило нас в самое пекло влезть.

– Будто можно было не влезть? – Я почувствовала себя уязвленной. – Ты считаешь, я долго прицеливалась?

– Да ничего я не считаю. Обидно время зря терять. И Гостагаевская из головы никак не выходит…

Читать запись полностью »

«19.09.43 – 4 полета – 6,15 ч. Бомбили отступающие войска противника по дороге Гостагаевская – Джигинское…»

В полку было суматошно, настроение приподнятое: Голубая линия наконец-то прорвана. Немцы отступают.

– А знаете ли вы, – послышался веселый голос, – что Новороссийск освобожден в день моего рождения? Шестнадцатого!

– Считай, в твою честь, – отозвалась я и, спохватившись, спросила, какое сегодня число.

– Девятнадцатое! – закричали девчонки.

Вот это было здорово: забыть о своем собственном дне рождения. Вспыхнувшая было радость мгновенно погасла. Ну вот пройдет и третий мой праздник незамеченным. Вспомнилось, как в этот день собирались в наш дом гости. Мама с раннего утра пекла пироги. Я особенно любила мясо-капустно-картофельный курник, запеченный в русской печи. У него была такая румяная, хрустящая корочка. У нас не было обычая делать имениннику дорогие подарки. Родственники и друзья дарили сделанное своими руками. Шили ситцевое платье или кофточку, несли свой хлеб-соль или дарили книги, наборы карандашей. И всегда чай с пирогами, музыка, веселые игры, танцы.

Но это было в другом мире, в другой жизни. Где мостки туда? Какие переходы надо выдержать? Война затянулась, а я – солдат этой войны.

Вечер пах травами. Тишину изредка вспарывали пулеметы, проверяемые вооруженцами. Я прилегла на землю, прислонилась щекой к деревцу. Теплая шершавость коры напоминала мне ладонь мамы. На небе появились первые звездочки. Они мерцали, помаргивая, и казалось, что тысячеглазый мир с удивлением разглядывает происходящее на этой маленькой планете. Я вдруг почувствовала себя беспомощной частичкой в этом необъятном просторе Вселенной.

– О чем задумалась, девица? – бесшумно вынырнула из сумерек Нина Данилова, штурман из нашей эскадрильи, а по совместительству – артистка. Она неплохо играет на баяне, поет, хороший мим и лихо отбивает чечетку.

Читать запись полностью »