
ПЕРВАЯ ЛАСТОЧКА
Утрами бывает так: над лагерем на туго натянутых тросах лучей висит бесшабашное солнце. Небо и лед безудержно голубеют. Мороз давит ртуть термометра, и она бессильна подняться выше минус 30 градусов.
В палатку вошел радист Саша Иванов, торжественный, как голубое утро чукотского марта, и сообщил по секрету:
— Которые лошади, приготовьтесь, заводят моторы,— и важно исчез.
Мы не выражаем бурной радости в ответ на слова радиста, ибо мы заранее знаем, что будет в это утро, так похожее на многие предыдущие, канувшие в вечность. А будет так: через небольшие промежутки времени Саша Иванов станет обходить палатки и последовательно сообщать:
— Заводят.
— Нормально заводят.
— В порядке. Летчики пошли на аэродром.
А в 11 часов обойдет палатки и убито объявит:
— Машины не будет. Опять плохо работает левый мотор. Все это мы знаем и пылаем несокрушимой ненавистью к проклятому левому мотору, который не хочет работать…
— Давайте, давайте на аэродром, машина уже полчаса в воздухе.
Радист Саша даже не зашел в палатку. Мы быстро одеваемся, выскакиваем наружу. В лагере оживление. Быстро готовят нарты. Васильев и Буйко с детскими саночками пошли по дороге к аэродрому. За ними потянулись женщины…
Метки: арктика, аэродром
Написано в Аэродромное, Межвоенный период |