Россия попала в тройку сильнейших военных стран согласно рейтингу издания BusinessInsider. Лидером по вооружению стали США, а замкнул тройку Китай. Приведенное число российских военнослужащих, ядерных боеголовок, танков, субмарин и истребителей возросло в связи с проводящейся стратегией-2020 под руководством министра обороны Сергея Шойгу и, в частности, укреплением Западного военного округа.

«Глобальный индекс военной мощи» составлялся из 109 военных держав, однако в рейтинг вошли только 35 из них. США лидируют по авиации, авианосцам и расходам на оборонные нужды (более $612 млрд ежегодно). России удалось занять вторую строчку благодаря своему превосходству по количеству танков и ядерных боеголовок (15 тыс и 8 тыс соответственно). На третьем месте – Китай, имеющий непревзойденную людскую силу (750 млн человек).

Реформа Сердюкова – начало или конец

Послевоенная реформа Сердюкова, официально начавшаяся в 2008 (после пятидневной войны с Грузией) и завершающаяся в 2020 году, предусматривала, среди прочего, сокращение численности вооруженных сил с 1,35 миллиона человек в 2007-м до одного миллиона к 2012-му, передачу на аутсорсинг гражданским организациям системы тылового обеспечения войск (в частности компании «Оборонсервис»), реорганизацию сухопутных войск к содержанию в мирное время полностью укомплектованной армии на основе частей постоянной боевой готовности и перехода к бригадной «трехзвеньевой структуре» организации командования: военный округ – оперативное командование – бригада.

В российское законодательство внесены изменения, которые предусматривают льготы при поступлении детей сотрудников органов внутренних дел на учебу в кадетские, суворовские и нахимовское училища.

Этих ребят уравняли в военно-образовательных правах с мальчишками и девчонками из семей военнослужащих. Напомним, что некоторыми преференциями при поступлении в кадеты, суворовцы и нахимовцы были в основном наделены дети военнослужащих. Слово “некоторые” мы упомянули не случайно. У подростков, имеющих проблемы со здоровьем и низкие оценки в школьном аттестате, шансы примерить военную форму практически сведены к нулю. Тут не помогут ни папины погоны, ни его заслуги.

Но если мальчишки и девчонки из военных семей не имеют медицинских противопоказаний к жизни в “кадетках”, хорошо учатся, дружат со спортом, то место в суворовском, нахимовском или кадетском строю им всегда найдется. Особенно, если речь идет о детях погибших при исполнении служебного долга кадровых военных. Их вообще берут на учебу вне конкурса.

Во время войны мы работали, и после войны так само работали в три смены, потому что нужно было всё подымать. Женщины работали – а кто же ещё? Мужики поверталися калеками. Двоюродный брат у меня прошёл всю войну – от своего села, его там организовали, и он командиром был, у него было в роте три дядька, и тут село Лиманы есть у нас, и они погибли два. Папу ранило, и он пошёл дальше, дошёл до Германии, под Германией его ранило, он сильно долго лежал в болоте, пока его нашли, пришёл из Германии – туберкулёз лёгких, и он умер…

Я служил, я был в Молдавии призван, а в этот момент Карибский кризис, и всех нас прямо с полком туда транспортировали… Это была первая наша миролюбивая… в 62-63-м, я был в 64-м… Это было первое миролюбивое наше участие в таком… Рядом с Америкой, поддержать коммунистические идеи, поэтому я там в некоторых стихах своих так и пишу что… Запомнилось и хорошее и плохое. Плохое то, что всётаки служба была тяжёлая, климатическая разница, всё время чешешься, постоянная потливость.

Из Херсона я попала на фронт, в запасной полк. Потом – на третий прибалтийский фронт, там я была аж до января 1945 года. Перешли оттуда до Пскова, потом в Эстонию, Латвию, в Риге мы были. Потом в Бресте мы стояли на границе, а 2 мая 1945 года я ещё была в центральном аэродроме Берлина. А потом Потсдамская конференция, мы ушли оттуда в Бранденбург город, я оттуда и демобилизовалась. Нас собирали по районам – кого на запад, кого на восток, кого на юг. Собрали, кого на юг – Николаевская, Одесская, Херсонская области, и на товарняке на соломе мы поехали… Как на фронт на соломе, так и обратно. Приехали на вокзал, здесь нас пересадили в железнодорожные вагоны, и мы мотались от вокзала в порт, потому что машины нас встречали в порту. А порт был разрушен, а мы ехали с чемоданами, у нас были трофеи, ну, тряпки, шинель со мной была. Тогда брали, что можно взять. Первыми шли танкисты, они забирали ценности, потом шла пехота, а потом мы уже шли, когда уже нечего было брать. В Германии однажды начальник почты нам говорит: «Поедемте в Берлин!» И мы, сильно умные (собралось нас человек пять), поехали в Берлин.