Вице-премьер теперь будет отвечать еще и за патриотическое воспитание россиян, сообщает Иван Родин в Независимой газете.

При правительстве создается Межведомственный совет по патриотическому воспитанию граждан РФ. Персональный состав будет известен позже, но уже сейчас определено, что председателем новой федеральной структуры станет вице-премьер Дмитрий Рогозин. Совет должен заняться координацией патриотической работы по всей стране, оценивать усилия регионов и готовить общероссийские программы. В руках у Рогозина будут и соответствующие финансовые механизмы.

Минобрнауки подготовило проект постановления правительства о создании в стране Межведомственного совета по патриотическому воспитанию населения страны. Соответствующий документ находится на обновленном недавно портале по общественному обсуждению проектов нормативных актов. Впрочем, предложения о системном подходе Российского государства к патриотизму его граждан слишком долго обсуждать не станут – документ выложен в Интернет 4 июля, а уже через пару недель дискуссия должна завершиться.

В знаменитом суждении о верности передачи типичных характеров в типичных обстоятельствах как сущности реализма Энгельс не употребляет термина «творческий метод». Но с подобным явлением мы уже встречались постоянно: не всегда суждения, относящиеся к понятию метода, оформляются соответствующим современным термином (равно как далеко не всегда и поныне термин «метод» относится к своему собственному понятию! Мысль Энгельса о реализме надо всегда привлекать с учетом и всего контекста рассуждения, откуда она извлечена, и даже более — всего литературного и общественно-исторического контекста эпохи, к которой она относится. А из этих конкретных связей следует, что Энгельс говорит не о реалистическом стиле, не о своеобразии реалистической образности, а о самом первоочередном — о специфике связи с действительностью, которая характеризует реалистическую литературу и отличает ее от иных форм.

В рассуждении о передаче женской красоты, например, Дидро возвращается к взгляду па художественное воспроизведение как па простое «подражание» в правдоподобии: «Я предпочитаю красивую женщину античных художников красивой женщине современных художников, так как она женственнее. Ибо что такое женщина? Первичное обиталище человека. Сделайте же так, чтобы свойство это было заметно но ширине ее бедер и чресел. Если вы стремитесь к изяществу, к стройности в ущерб этому свойству, изящество ваше будет фальшиво, вы будете манерны».

Дидро обнаруживает явную односторонность, когда заявляет, что в искусстве лжив «всякий человек, отклоняющийся от тех условий, которые определяются его положением или характером». Он еще острее противоречит своей исходной посылке, приведенной выше, и статье о «свободном подражания», написанной совсем незадолго до того, когда говорит, что, доверяясь «своему собственному воображению» и «преувеличивая» природу, т. е. уклоняясь от простого непосредственного подражания, художник непременно впадает в фальшь и несносную манерность, что в романе, например (в отличие от «Илиады»), мир, «каков он есть иа самом деле», и что в нем, следовательно, нет манеры, но есть стиль .

В XIX в., по ходу триумфального развития реализма, углублялось представление и о природе, и о правде жизни. Был внесен и поставлен во главу угла социальный критерий измерения и оценки этой правды в произведениях искусства. Чернышевский иодчеркул, как мы уже отмечали, необходимость отражения прежде всего «человеческой жизни», возвращаясь том самым к исходной, аристотелевой мысли и вместе с тем придавая ей новый размах, обогащая ее достижениями передового общественного сознания своего времени.

Извечный вопрос о подражании дифференцировался и получил дальнейшее развитие, дотоле невиданно скорое . Но элементы ограниченности «старого», домарксистского материализма сказались и в русской революционно-демократической мысли, опиравшейся на опыт мирового искусства и многовековую эстетическую традицию, в известной односторонности эстетики Чернышевского, определявшей искусство как «суррогат» действительности.