Обращение к духовным основам, смыслам и ценностям русской цивилизации крайне важно сегодня, в период обострения противостояния Русского мира и Запада. И русская религиозная философия Серебряного века как раз и являет собой образец такого обращения. При этом философские искания русских мыслителей предстают и как попытка глубокого духовного осмысления православной культурной традиции, и как попытка гуманистической модернизации русской культуры.

Заметное место в этом принадлежит религиозной философии Николая Александровича Бердяева. Философия Н. А. Бердяева опирается на две онтологические категории: свободу и творчество. Через них он пытается пробиться к смыслу существующего в хаосе эмпирии, прикоснуться к вечности. Христианство, в его православном выражении, которое Н. А. Бердяев считает потенциально наиболее совершенным, становится формой духовных поисков русского философа.

Неоспоримым фактом является то, что главную роль в духовно-нравственном воспитании играет художественная литература в ее лучших образцах, аккумулирующих в себе законы нравственности и воспевших в образной форме ее ценности. Литература- это своеобразный щит, который на протяжении веков своими гениями создавало человечество для защиты от всего негативного, им же творимого. Но этим щитом надо уметь воспользоваться.

Главное из этих умений – эмоциональная реакция читателя, называемая сопереживанием. Обращение к духовным истокам русской культуры, духовное просвещение своих воспитанников - одна из главных задач словесника. На уроках литературы происходит знакомство учащихся с творческим наследием великих подвижников России, разговор о смысле жизни, о незыблимых нравственных устоях. В свою очередь факты литературы воздействуют на эмоциональную сферу человека, заставляют его переживать. Переживания рождают самостоятельные мысли, закрепляемые в долгосрочной памяти, становясь принадлежностью души человека.

Cм. также: Русская духовность и Русское Православие

Православие в жизни русских

Нация конструируется в современной политической истории сознательно при помощи разнообразных дискурсивных и недискурсивных средств и в этом смысле является продуктом «исторического воображения», инкорпорированного в структурах общественного сознания. Именно подобным гносеологическим статусом, по нашему мнению, обладают теоретические реконструкции «национального» Ивана Александровича Ильина (1882–1954), развивающие основополагающие интенции русского национального мифа об особой мессианской роли России в мировой истории.

Для артикуляции русской идеи Ильин использует классификацию антропологических типов немецкого философа и культуролога В. Шубарта (1897–1941), вступая при этом в негласную полемику с указанным автором. В шубартовской типологии «антропологических измерений» можно выделить четыре базовых «уклада»: гармонический человек, героический человек, аскетический человек и мессианский человек. Последовательная смена этих антропологических типов формирует логику всемирного исторического процесса.

(По материалам И. Антипенко.)

Из века в век вела Россия бесчисленные войны за выход к Балтийскому морю. Некоторые из них стали хрестоматийными, некоторые известны лишь узким специалистам. Одно из главных мест в истории допетровской России занимают вооруженные конфликты Великого Новгорода с не всегда дружелюбным северным соседом – Швецией – за господство на Невско-Ладожском бассейне. Тридцатилетие беспрерывных стычек – с 1293 по 1323 год – закончилось заключением Ореховского мира, который стал первым официальным мирным договором между Швецией и Великим Новгородом. Ореховский мир был подкреплен проведением первой границы между двумя государствами, которая особо была отмечена на местности – специальными межевыми знаками.

Знаменитое Ледовое побоище 1242 года и поход дружин Александра Невского в Центральную Финляндию в 1257 году на несколько десятков лет отбили у шведов охоту воевать с русскими. Нейтралитет длился до начала 90-х годов XIII века.

Предстоящий вывод войск МССБ из Афганистана, а также общее ухудшение военно- политической обстановки на постсоветском пространстве заставляют задуматься о способности государств Центральной Азии обеспечить собственную безопасность в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Для того чтобы оценить насколько готовы страны региона к реагированию на существующие и гипотетические вызовы, какие угрозы они рассматривают в качестве основных и что планируют предпринять для борьбы с ними, попробуем проанализировать их военные доктрины

Безусловно, военная доктрина любого государства – это лишь вершина айсберга под названием «военно-стратегическое планирование». Это система основополагающих взглядов на обеспечение национальной безопасности, закрепленных в конкретных положениях документа, носящего, по сути, идеологический характер. Практическая имплементация необходимых шагов по укреплению обороноспособности страны осуществляется на основании годовых и перспективных программ и планов с учетом указов и распоряжений главы государства и приказов министра обороны.

Не вызывает сомнения прямая зависимость боевой готовности частей и подразделений от состояния быта их личного состава. А быт, в свою очередь, во многом определяется состоянием казарменно-жилищного фонда и других объектов воинской части.

Для содержания зданий и сооружений в надлежащем состоянии расходуются значительные денежные средства для приобретения строительных материалов, приборов и элементов конструкций и ремонту узлов и агрегатов. Финансирование на техническое обслуживание казарменно-жилищного фонда и территорий военных городков вызывает определенные трудности. Это приводит к быстрой потере потребительских качеств многомиллионного фонда частей и соединений. Из этого следует, что приходиться выискивать внутренние резервы для проведения мероприятий по обслуживанию и ремонту зданий и сооружений военных городков.

Содержание объектов войскового хозяйства сопряжено с проведением планового текущего ремонта. Эти мероприятия должны проводиться своевременно и с высоким качеством.