Приказом командующего 40 армии от 21.05.85 г. были организованы внештатные центральные диспетчерские пункты (ЦДП) в 5 мсд, 201 месд и 70 омсбр [1].

Внештатные центральные диспетчерские пункты 201 мсд, 5 мсд и 70 омсбр имели следующий состав:

начальник пункта - 1 (офицер);
заместитель начальника пункта - 1 (прапорщик);
старший диспетчер - 2 (прапорщики);
диспетчер - 1 (рядовой);
Всего: 5 чел.

Все задачи по управлению перевозками материальных средств нештатные ЦДП решали в объеме своих соединений и частей, аналогично по содержанию задачам ЦДП армии.

Оснащение средствами связи внештатных ЦДП соединений было идентично ЦДП армии.

Обязанности по оперативному управлению перевозками материальных средств в 108 мсд, 103 вдд, 2 и 66 омсбр, 59 одшбр и 191 мсп выполняли по два диспетчера из числа офицеров, входящих в состав центра боевого управления (ЦБУ) этих соединений и частей [2].

В целях успешной хозяйственной деятельности воинских частей, на ее объектах и подразделениях должен систематически осуществляться контроль за своевременным и всесторонним обеспечением и законностью расходования (использования) материальных средств, в том числе медицинского имущества. Содержание, порядок планирования и организации контроля хозяйственной деятельности воинских частей определены Положением о контроле за хозяйственной деятельностью.

Контроль за обеспечением медицинским имуществом подразделяется на предварительный и последующий.

Предварительный контроль осуществляется каждым должностным лицом в пределах предоставленных ему прав до подписания приказов, распоряжений, первичных учетных документов, утверждения соответствующих планов и проведения в жизнь решений по приему, выдаче, списанию, изменению качественного (технического) состояния медицинского имущества. Главной целью такого контроля является предупреждение незаконного и нецелесообразного расходования (использования) лекарственных, перевязочных и других материальных, а также денежных средств.

   Транспортное обеспечение боевой деятельности ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) в Афганистане осуществлялось в сложной обстановке. Сложность эта обусловлена в первую очередь тактикой действий отрядов оппозиций: обстрел постов охранения, сторожевых застав; засады; широкое ведение минной войны, преимущественно на автомобильных дорогах.

Одной из основных трудностей при организации транспортного обеспечения боевых действий явилось полное отсутствие на территории Афганистана железных дорог, что не позволило для подвоза материальных средств использовать железнодорожный транспорт. В связи с этим основные грузы войскам и населению доставлялись автомобильными колоннами.

     Возрастанию уровня военной опасности для России способствует чрезвычайная нестабильность непосредственно на ее границах, особенно на северо-западном и южном участках.

Так, например, в основу оборонительной концепции стран Балтии закладываются идеи о противнике с Востока, прежде всего России, а главной целью становится военная и экономическая интеграция в НАТО. Сложность военно-политической обстановки в южном регионе усугубляется столкновением Турции, Ирана, Пакистана, Афганистана, бывших союзных республик СССР и собственно России. Кроме того, в этом регионе просматривается тенденция к нарастанию исламского фундаментализма, который может стать основой для сколачивания региональных союзов государств ближнего и среднего востока. Сложная обстановка остается в приграничных районах с Чечней и непосредственно в ней. Тем самым напрашивается вывод, что угроза локальных войн для нашей страны остается.

   В ходе боевых действий или их угрозе, развернутые по всей тыловой полосе, соединения, части и учреждения тыла являются объектами подверженными воздействию противника. Такой же угрозе подвержены и выделенные отдельные группы (подразделения) для обеспечения соединений и частей, действующих на изолированных направлениях. Исходя из этого утверждения требования к защите, охране, обороне и маскировке тыла возрастает. Особенно наглядно это можно проследить на примерах локальных войн и вооруженных конфликтов. Даже, рассматривая события на Балканах в 90-х годах прошлого века, показывают, что помимо войск, объектами первоочередного нападения сил НАТО являются склады горючего и другие объекты экономики страны и тыла.

 Традиционная версия: 3 октября 1274 года некие монголы отправились из корейского порта Ма-сан завоевывать Японию. Флот вторжения состоял из 900 судов с сорока тысячами человек на борту. 19 октября десантники сошли на берег в бухте Хаката, остров Кюсю.

Как там дело обернулось, не очень понятно, но, так или иначе, монголам пришлось завернуть оглобли. Однако монгольский босс, некто Убилай-хан (он же Хубилай, он же Кублай, черт его разберет), оказался мужиком настырным, и в 1281 году снова появился в бухте Хаката, на этот раз во главе флота аж в 4400 судов, со ста сорока двумя тысячами человек десантников и команды.

Тут бы и амба свободолюбивому японскому народу, но император сходил в храм, договорился со своими синтоистскими богами, и пришельцев накрыло таким тайфуном, что ни о каком вторжении не могло быть и речи. На память о том в словаре японцев закрепилось слово (или, вернее, целый идеологический блок) камикадзе – Ветер Богов. В октябре 1944-го он крепко аукнулся американцам, когда японские летчики начали косяками заходить в самоубийственные атаки на корабли 5-го флота США.