Предпринята попытка оценить вклад тамбовского историка Л. Г. Протасова в изучение роли офицеров российской армии в революционных событиях 1917 г. Автор приходит к выводу, что работы Л. Г. Протасова 1960-1980-х годов в целом находились в рамках советской официальной историографии, но содержали существенные элементы новизны, не характерные для работ большинства историков того времени. В статье показано, что Л. Г. Протасов стремился преодолеть сугубо классовый подход к источникам об офицерах, на основе конкретных источников показал демократизацию офицерского состава накануне Революции 1917 г., определил малую политическую ангажированность офицеров в революционный период. В заключении статьи автор привел некоторые результаты своих исследований в развитие взглядов Л. Г. Протасова.

Ключевые слова: историография, офицерство, Революция 1917 года.

Key words: historiography, the officers, the Revolution of 1917.

В России традиционно роль военных или, как сейчас чаще принято употреблять термин «силовиков», была довольно высока. Дух милитаризма всегда был присущ нашей стране, была ли она империй, союзом или федерацией. В свете 100-летия Великой Октябрьской социалистической революции актуально было бы рассмотреть роль и значение офицерского состава русской императорской армии в событиях вековой давности. Данная тема, конечно, не осталась без внимания отечественных историков и политологов, но хотелось бы обратить особое внимание на истоки ее изучения, у которых в том числе стоял наш земляк, коллега, профессор Л. Г. Протасов. Работы Л. Г. Протасова уже давно заслужили высокую оценку научной общественности. Интересны высказывания современных историков. В частности, воронежский историк Н. В. Михайлов в 1996 г. сказал о работах Протасова: хотя они и были написаны в русле общепринятой официозной трактовки, но уже в 1960-1970-е годы отличались новизной постановки ряда вопросов, широтой источниковой базы. Им, по сути дела, впервые поставлены вопросы об особом масштабе роли солдат в установлении Советской власти и победе большевиков в Черноземном центре.

Этот автор обратил внимание и на стремление Л. Г. Протасова изучить социальный состав военнослужащих российской армии [3, с. 10]. К сожалению, Н. В. Михайлов прямо не сказал о том, что в работах Л. Г. Протасов рассматривался и состав офицерства российской армии, поскольку он не мог не затрагивать тему участия офицерства в революционных событиях. Оценивая работы своих предшественников и коллег (П. А. Зайончковского, Ю. И. Кораблева, В. Г. Миллера, С. А. Федюкина), он делал вывод о необходимости изучать процессы классового и политического расслоения офицерского корпуса на конкретном уровне. И начинал он исследование вопроса с тщательного источниковедческого анализа. Да, Л. Г. Протасов в духе своего времени долго признавал, что источники по истории старой армии – документы классовой борьбы. В их содержании выразился процесс распада армии на противостоящие друг-другу офицерство и рядовую массу.

На основе анализа личных писем В. В. Бартольда сравниваются внешние, явные и скрытые социокультурные представления событий начала XX века в России. Доказана тесная связь форм человеческого поведения и стереотипов вербального текста. Дискурсивноисторическая методология помогла выявить черты неосознанного отторжения событий революции, косвенные негативные оценки, ускользающие при использовании традиционных методов. Ключевые слова: В. В. Бартольд, революция, 1905 г., 1917 г, политический дискурс, интеллигенция, востоковед, методы исследования.

Восприятие событий всегда носит личностный характер, отражая и эпоху и самобытность мышления. Революции начала XX века были не просто событиями: они знаменовали переворот сознания всех людей. Этот переход совершался болезненно и был связан и со степенью вовлеченности субъекта в события, его активностью, и с подготовленностью к восприятию происходящего. Обращение к психологическому опыту отдельного человека, переживающего революционные трансформации, позволило сосредоточить внимание на ментальных установках и их реализации одного из представителей научной интеллигенции северной столицы В. В. Бартольда (1869-1930).

Октябрьская революция привела к существенному изменению статуса российской научно-технической интеллигенции. В соответст-вии с классовым подходом специалисты рассматривались новой властью как представители чуждой в социальном отношении «прослойки». Однако в 1918 г. В. Ленин обозначил определенный поворот в политике большевиков по отношению к ученым и инженерам. В результате абсолютное большинство научно-технических специалистов встало на путь сотрудничества с большевиками, основываясь на материальной и профессиональной заинтересованности.

При этом старая техническая элита была лишена возможности осуществлять легальную организационно-политическую консолидацию. Через два десятилетия дореволюционное поколение растворилось в новой волне советской интеллигенции. Ключевые слова: революция, научно-техническая интеллигенция, «буржуазные специалисты», инженеры, большевики.

Октябрьская революция, взорвавшая все привычные формы общественной жизни, кардинальным образом изменила положение большинства классов и социальных групп России. В полной мере это относится к российской научной и инженерно-технической интеллигенции. Практически мгновенно ученые и инженеры из уважаемой высокооплачиваемой группы превратились в людей второго сорта: «спецов, да еще к тому же «буржуазных». Резкое изменение статуса имело как бы две составляющих. Во-первых, изменение условий жизни было связано с общей ситуацией в стране. Гражданская война и разруха привели к закрытию многих предприятий, вузов и научных учреждений, а большинство специалистов оказались просто безработными. Голод и болезни уничтожили тысячи представителей интеллигенции, а значительная часть ее была вынуждена спасаться от ужасов гражданской войны в эмиграции.

Через призму воспоминаний современников, представлявших различные политические течения в событиях 1917 г., в статье затрагиваются ключевые вопросы революции 1917 г. в России: ее причины, альтернативы, характер событий, а также поставлена проблема революции в исторической памяти россиян. Автор подчеркивает роль субъективного фактора в развитии событий Февраля-Октября и вопроса о социальной справедливости, определившего превалирующий образ Октябрьского восстания в национальной и международной памяти. Ключевые слова: русская революция 1917 г., историческая память, субъективный фактор революции 1917 г., образ Октября 1917 г., русская революция 1917 г. в воспоминаниях современников.

Столетняя годовщина русской революции 1917 года стала эпохальным событием не только для нашей страны. Идея возможности построения справедливого общества оказала небывалое воздействие на мировой процесс: ХХ век предстал веком революционных потрясений, идеологических битв и формирования социально ориентированных государства в странах Запада как альтернативы социалистическому пути развития. В одной из последних работ, посвященных революции 1917 г., американский историк Ш. Мак-Микин отмечает, что две революции – Февральская и более радикальная Октябрьская, познакомили мир с коммунизмом и на десятилетия проложили путь к идеологическому конфликту, кульминацией которого стала холодная война 1945-1991 гг. [24].