Военная стоматология – это раздел общей стоматологии, который призван решать задачи по сохранению здоровья военнослужащих, членов их семей и других прикреплённых контингентов путем профилактики и лечения стоматологических заболеваний, травм челюстно-лицевой области и их последствий. Военная стоматология имеет свои особенности организации и методы оказания стоматологической помощи личному составу армии и флота в специфических условиях жизни и боевой деятельности войск. Военная стоматология является вместе с тем и разделом военной медицины, поскольку в организационно-методическом отношении она руководствуется положениями единой военно-медицинской доктрины.

Специфика оказания стоматологической помощи военнослужащим в мирное и особенно в военное время диктует необходимость повышенного внимания при подготовке врачей-стоматологов для службы в войсковом звене и военных госпиталях. При назначении на воинские должности выпускников гражданских стоматологических факультетов необходимо проведение дополнительной подготовки по дисциплине «военная стоматология».

В крестьянской среде бытовали самые разные знания о диких зверях, птицах, рыбах, морских животных. Они носили ярко выраженную местную окраску и были особенно обстоятельны в отношении видов, подлежащих промыслу. Так, исследование крестьянского соболиного промысла XVIII века показало, что для успешного его ведения необходимо было владеть прежде всего обширной информацией о местах расселения животных. При этом знали территории распространения лучших и худших сортов. Удивительно детальными, тонкими были наблюдения об образе жизни соболя: размещение нор и гнезд, суточный режим, сезонные особенности пищи, сроки лежки и гона, сроки рождения и вскармливания щенков.

Изучались повадки зверька в разной обстановке. Народный опыт устанавливал даже связь между качеством соболя и породами деревьев в местах его распространения. Все способы лова основывались на точном знании поведения зверя при определенных обстоятельствах. Эти данные, имея прямое отношение к промыслу, в то же время выходили за рамки повседневных нужд охоты. Любой вид охоты требовал знания особенностей окружающей природы. Умели, например, по многим признакам отыскать берлогу медведя. Для промысла белки учитывали весенние и осенние сроки случки, а также соотносили поведение белки с характером данного леса.

От него зависела, в частности, специфика беличьих «тропинок». Хорошо представляли себе движение волков и лисиц в степной местности, косуль и кабарги — в гористой "и т.д. В связи с повсеместно распространенными сборами ягод, грибов, кореньев, полезных трав накапливались в крестьянской среде сведения и наблюдения о дикорастущих растениях. Ответы воеводских канцелярий на анкету В. Н. Татищева 1735—1737 годов, содержащие подробные списки видов грибов и ягод, дают возможность судить об обилии полезных растений леса, которые знали и использовали крестьяне. В перечне ягод красная и черная смородина, земляника, клубника, малина, черемуха, костяника, морошка, брусника, клюква, черника, голубика, ежевика, рябина, крушина, калина, шиповник. Ягоды и грибы собирали регулярно, из года в год.

Коллективный опыт и порожденные им знания отнюдь не мешали индивидуальной инициативе в сельском хозяйстве. В крестьянской среде действовало много одаренных и предприимчивых людей.

Известно, что из крестьян вышло много крупных предпринимателей, проявивших себя в разных областях экономики. Но, помимо особенно выдающихся и прославленных лиц, вышедших за пределы своей среды, существовало множество деятельных и инициативных хозяев, оставшихся крестьянами.

В 1811 году министр финансовД. А. Гурьев писал о широком размахе крестьянской предприимчивости: «Они занимаются всякого рода торгами во всем государстве, вступают под именем и по кредиту купцов или по доверенности дворян в частные и казенные подряды, поставки и откупа, содержат заводы и фабрики, трактиры, постоялые дворы и торговые бани, имеют речные суда и производят рукоделия и ремесла наемными людьми».

В 1812 году крестьянам было официально разрешено вести самостоятельно крупную и мелкую торговлю различными товарами. Теперь они могли не прибегать к прикрытию своей деятельности именемпомещика или купца. В результате уже через десять лет «торгующие крестьяне, по великому количеству своему, овладели совершенно многими частями городских промыслов и торговли, коими прежде занимались купечество и посадские».

Проникновение нацистского мировоззрения в вермахт (1933–1938)

Согласно доктрине «двух опор», вооруженные силы Третьего рейха должны были оставаться основой государства, свободной от посягательства второй опоры — от национал-социалистической партии. Рейхсвер (с 1935 г. — вермахт) получил привилегию единственного оруженосца нации при условии, что он будет абсолютно надежным сторонником Гитлера и защитником государства от внешних врагов. Что и было зафиксировано в 1934 году в новом тексте присяги и в обязанностях немецкого солдата.

Военная организация государства, мировоззрение которого строилось на национал-социализме, естественно, не могла оставаться политически нейтральной. НСДАП оказывала постоянное прямое и косвенное воздействие на жизнь немецкого общества, и на вооруженные силы в том числе. Несмотря на то что военные и политические лидеры неоднократно подчеркивали аполитичность рейхсвера-вермахта, жизнь быстро расставила все на свои места. Принятие присяги канцлеру не оградило вооруженные силы от постепенного окрашивания в коричневые цвета. Как только нацисты добились от военных клятвы верности своему лидеру, они тут же приступили к разрушению традиционных ценностей офицерского корпуса. Обязательство рейхсвера-вермахта следовать данной присяге стало залогом медленного, но верного движения вооруженных сил в том направлении, которое устраивало вторую опору государства (НСДАП) — к воспитанию оруженосца нации в духе преданности национал-социалистическим идеалам.

В результате военных действий в годы Великой Отечественной войны были нанесены значительные разрушения многим военным городкам. В Виннице серьезно пострадали казармы и другие строения на Немировском шоссе. В Житомире оказались разрушенными объекты Богуния, Гуйва, по улице Котовского. В Коростене — по улице 1-го Мая. Урон понес жилой фонд в Лугинах, Малине, Львове на улице Молочникова, на станции Константинов (Ворошиловская улица), Лепеле (116-й км, Боровуха 1-я), Минске (улица М. Горького, 31, Станьково), Мышанке, Осиповичах (Южный).

Разрушения не миновали Полоцк (Спасский монастырь), Ново-Борисов (Пяги, Лядище), Смоленск (Б. Чернушенская и Красногвардейская улицы), Воронеж (Краснознаменная улица), Краснодар (улицы Красина, Леваневского). Йе уцелели военные городки также в Киеве ! (бывший Кадетский корпус), Павлограде (Красноармейская улица), Харькове (улицы Шекспира, Сумская, Володарского, Свердлова, Дзержинского), Славянске (улица Урицкого), Дубны (улица Первомайская), Полтаве (улица Октябрьская), Котовске (улица Семборского), Тирасполе (Белые казармы). Основательно пострадали военные городки в городах Пушкине, Павловске, Петродворце, Пскове и др.

Размещение воинских частей и офицерского состава в 1948 г. оставалось крайне тяжелым. На 1 января было бесквартирных 142 генерала, 93 622 офицера, 12 855 сержантов сверхсрочной службы. Следует сказать и о том, что 3589 офицерских семей проживали в землянках. Тем не менее в этом году была предоставлена жилплощадь 44 852 семьям офицеров. Казарменного, служебного, жилищного и складского фондов не хватало. Личный состав в казармах большинства частей размещался в два яруса. При нем отсутствовали многие вспомогательные помещения, необходимые для повседневной жизни (комнаты для курения, чистки обуви и т. д.). Из-за нехватки казарменно-жилищного и служебного фонда задерживалось формирование нескольких военных училищ, институтов (ПВО, ВВС, ВМС). В этих условиях для удовлетворения нужд войск приходилось изыскивать различные возможности.

После окончания Великой Отечественной воины из Германии, Польши, Чехословакии, Венгрии, Австрии, Югославии, Румынии, Болгарии на территорию Советского Союза были передислоцированы управления фронтов. Перед квартирно-эксплуатационной службой встали задали по размещению вновь создаваемых из них управлений военных округов — Восточно-Сибирского, Барановнчского, Смоленского, Особого, Таврического, Кубанского, Степного, Казанского и Горьковского.

В первую очередь следовало укомплектовать офицерским составом отделы этой службы в новых округах. Фронтовые же штаты (4 человека) не удовлетворяли возросшим требованиям. Поэтому все вновь формируемые КЭО военных округов нуждались в существенном доукомплектовании. Много сделал в подборе начальников финансовых отделений КЭО названных выше округов начальник Финансового управления НКО СССР генерал-лейтенант интендантской службы Я. А. Хотенко.

Он с пониманием отнесся к просьбе начальника Квартирно-эксплуатационного управления Главного интендантского управления Красной Армии генерал-майора интендантской службы Л. С. Колядко. Укомплектование КЭО военных округов удалось завершить в установленные сроки. Однако обустройство управлений новых военных округов было только частью забот квартирно-эксплуатационных органов Красной Армии.

Не менее сложной представлялась задача по размещению войск. В местах их постоянной дислокации в первую очередь следовало в соответствии с уставными требованиями оборудовать имевшиеся помещения, построить склады для хранения военного имущества и боеприпасов, общежития, жилые дома для военнослужащих. О том, насколько сложной была эта задача, свидетельствует хотя бы такой факт. Казарменный фонд НКО СССР за время войны капитально не ремонтировался, эксплуатировался с большой нагрузкой и сильно обветшал. Только для ремонта объектов, не бывших в районах оккупации гитлеровскими захватчиками (на 1 января 1945 г. до 193 млн м3), требовалось не менее 1152 млн руб. В ряде военных округов до 20 процентов красноармейского состава размещалось в землянках.