Благодаря дешифровке хеттского письма ученым удалось относительно точно восстановить историю хеттов. Их государство возникло около 1640 г. до Н.Э., когда царь Табарна объединил под своей рукон все хеттские племена, населявшие Малую Азию. Его имя — Табарна — с тех пор стало царским титулом,*подобно имени Цезарь. Хеттские войска неудержимо наступали на восток и юг. Постепенно они завоевали Северную Сирию, дошли до Евфрата и около 1600 г. до н.э. овладели Вавилоном. Но они были вынуждены отступить отсюда, так как в их столице Хаттусасе вспыхнули кровавые династические распри.

Наступил второй период внутренних беспорядков, цареубийств и военной слабости. Причина таких политических потрясений крылась в характерном общественном устройстве. Формально земля принадлежала царю, однако ее разделили на крупные земельные наделы и отдали в собственность магнатам и святыням. Эта каста могущественных вельмож возводила на трон и ниспровергала царей, поднимала мятежи и бунты, когда ее это устраивало. Отсюда следует, что изначально хеттских царей избирали. Порядок около 1525 г. до н.э. восстановил узурпатор Телепин. Это был крупный государственный деятель и воин.

Он усмирил магнатов, утвердил право наследования, которое уважалось до конца существования Хеттского царства. Но претворенные в жизнь реформы потребовали от него ухода из Сирии под нажимом египетских войск. С того времени в государстве хеттов господствовали самодержавные монархи, которые одновременно занимали посты командующего армией, высшего судьи и верховного жреца. Их эмблемой было крылатое солнце, а свою корреспонденцию они начинали словами «Я, Солнце….» Как обычно бывает в абсолютных монархиях, хетты создали собственную государственную религию. Официальным, всеми почитаемым божеством была богиня Солнца, к которой обращались так: «Царица неба, земли и страны Хатти».

Обратимся теперь к литературе, в которой уже чувствуется понимание положительной стороны растущей промышленности. Начиная с гоголевского добродетельного откупщика Муразова и кончая тургеневским Соломиным, уже в дворянской литературе чувствуется какое-то, правда, еще не вполне осознанное понимание роли нарастающего капитала, стремление искать выход в дельцах, предпринимателях, в лучших представителях нового класса. Там, где капиталист выступал в своем чистом, неприкрашенном виде, он ломал традиции, разрушал отношения, сложившиеся в деревне, был свободным от старой культуры, от просвещения, от долгой привычки к командованию, от всего того, что делало дворянство не только экономически, но и умственно господствующим классомИменно в этой среде создавался разнузданный тип хищника,, не признающего никакой силы, кроме капитала, тот тип самодура, которого увековечил Островский в своих драмах. Как и на Западе, наша первоначальная буржуазия была темным царством.

Но рядом с этими людьми нарождался и другой тип предпринимателя—просвещенного и делового, стремившегося соединить в своей деятельности приемы дореформенного хозяйства с новыми формами отношений, которые подсказывались развивающейся промышленностью. Это—промежуточный тип: дворяне, заводившие образцовое хозяйство в деревне или фабрику, капиталисты не дворянского происхождения, покупавшие землю для устройства доходных предприятий, наконец чиновники, соединявшие службу с организацией заводов. Это — Костанжогло, Левины, Сипягины* Тушины, Адуевы, Штольцы, герои, выведенные у Гоголя, Тургенева, в особенности у Гончарова, герои, число которых растет в нашей литературе по мере усиления значения промышленности. Эта промышленность требовала раскрепощения деревни.

Среди идеологов кающегося дворянства, в настоящее время уже забытых и не читаемых, нельзя не упомянуть имя Дмитрия Васильевича Григоровича (1822 — 1900), который в свое время произвел огромное впечатление своими двумя романами: «Деревня» и «Антон Горемыка». И он—детище дворянской семьи, сын полтавского помещика и отставного гусара. Из воспоминаний детства самое яркое — об одном помещике, грозе всех окружающих, не только крестьян, но и своей собственной семьи. Когда он выезжал на улицу деревни в сопровождении крепостного Грызлова, его экзекутора или, вернее, домашнего палача, ребятишки стремглав ныряли в подворотни, бабы падали ничком, у мужиков озноб пробегал по коже.

За последние десятилетия Ивана Исаевича Болотникова «понизили в статусе». В советское время в контексте пристального внимания марксизма к проявлениям классовой борьбы, в каких бы формах она ни разворачивалась, в отечественной литературе писали о трех крестьянских войнах: Болотникова, Разина и Пугачева. В рамках очередного обновления исторической науки движение под руководством Болотникова перестало «дотягивать» до уровня «крестьянской войны», в отношении «разинщины» также возникли серьезные сомнения. Только Емелька Пугачев сохранил когда-то занятые позиции. Тем не менее третье «призовое место» Болотникова все-таки заслуживает внимания.

Внутренняя экономическая политика Бориса Годунова была достаточно жесткой. К 1592 г. завершилось составление писцовых книг, куда вносились имена крестьян и горожан, владельцев дворов. На основании писцовых книг власть могла организовывать розыск и возвращение беглых. В 1592—1593 гг. был издан царский указ об отмене крестьянского выхода даже в Юрьев день (возобновление заповедных лет). Эта мера распространялась не только на владельческих крестьян, но и на государственных, а также на посадское население. В 1597 г. вышли еще два указа, усиливавшие зависимость земледельцев от землевладельцев. Согласно первому указу, любой вольный человек, проработавший полгода на помещика, превращался в холопа и не имел права выкупиться на свободу. По второму указу устанавливался пятилетний срок розыска и возвращения беглого работника владельцу.

Многие называют Покровский собор на Красной площади собором Василия Блаженного. Это реальное историческое лицо. Еще царь Федор Иванович велел устроить в Покровском соборе придел во имя Василия Блаженного. Для мощей Василия Блаженного была сооружена серебряная рака. За что же такие почести не князю, не священнослужителю, а, казалось бы, обычному человеку, московскому юродивому. Чем прославился Василий Блаженный?

«Юродивым называют человека, из благочестивых побуждений симулирующего помешательство или скандализирующего окружающих другими способами. Православная церковь считает, что он добровольно принимает на себя личину безумия, дабы скрыть свою святость и избежать суетной мирской славы. В качестве второго побудительного мотива юродства рассматривается духовное наставление в шутливой и парадоксальной форме».

Известны дата и место его рождения: 1469 г., московское подгородное село Елохово. Родители Василия были крестьянами, отдали мальчика учиться сапожному мастерству. Юноша был трудолюбивым и богобоязненным, но сапожником ему стать было не суждено. У юноши случайно обнаружился дар провидения, уникальные экстрасенсорные способности, как сказали бы сегодня. К хозяину сапожной мастерской пришел человек заказывать сапоги и просил сделать такие, чтобы прослужили несколько лет. Василий на эти слова улыбнулся. На вопрос хозяина, что означает его улыбка, Василий ответил, что человек, заказавший сапоги на несколько лет, умрет завтра. Предсказание юноши сбылось.

Говорят, что природа «отдыхает на детях». Смысл данного утверждения в том, что у выдающихся, талантливых и даже гениальных людей чаще всего вырастают заурядные, средние по способностям и иногда даже никчемные дети.

Можно только предположить, что легендарный основатель Древнерусского государства Рюрик стал отцом в последние годы своей жизни. Опекуном и регентом при малолетнем Игоре стал Олег, который не выпускал из своих рук кормила государственной власти до самой смерти. Сын Рюрика Игорь не менее чем тридцать лет имел возможность набираться государственного опыта у своего старшего товарища.

Существует версия, что Игорь был не сыном, а внуком или даже правнуком Рюрика и реально правил непродолжительное время в первой половине 40-х гг. X в. После «вещего» Олега, по мнению ряда авторов, правил «неучтенный» и не очень удачливый Олег II, сын Олега I Приближение Игоря к Рюрику осуществлено летописцами для того, чтобы обеспечить единство правления и четкое наследование от отца к сыну в династии Рюриковичей.

Трудностей и на его княжеский век (912—945 гг.) хватило с избытком. Едва смерть Олега стала известной, древляне и другие племена восстали, но Игорь заставил их смириться. Его воевода Свинельд покорил угличей, взял их город Пересечень, за что и получил их землю в управление. В 914—915 гг. началась борьба с печенегами. Игорь встретил печенегов с многочисленным войском. Печенеги, не решаясь вступить в бой, заключили с Игорем перемирие на пять лет.