Вторая гражданская война
В 1930-е годы тысячи красноармейцев выступили против советской власти. Один из них писал своим товарищам-бойцам: «Вы должны скоро идти защищать… свору уголовных преступников».
Андрей ЗУБОВ, ведущий рубрики, доктор исторических наук, профессор МГИМО, ответственный редактор двухтомника «История России. ХХ век»:
— Мы привыкли считать массовые репрессии 1930-х жестоким, чуть ли не маниакальным уничтожением лояльных советской власти людей. Зачастую так и было, но нередко, к чести граждан нашей страны, случалось и иначе. Многие к началу 1930-х познали на себе преступный и бесчеловечный характер советской власти и начали борьбу с ней. В этой борьбе Красная армия вовсе не была послушным орудием в руках Сталина и его приспешников. Немало солдат и командиров, осознав дилемму: народ или властвующий режим, — готовы были и в те годы встать на сторону народа.
Много занимавшийся изучением архивов ОГПУ—НКВД историк Кирилл Александров рассказывает об этом, называя имена многих воинов — героев настоящей России.
В годы революции и Гражданской войны, по известному высказыванию Ленина, «Россия была завоевана большевиками». Но сопротивление им не закончилось с эвакуацией Белых армий и подавлением крестьянских восстаний в 1920–1921 годах. Следующий всплеск массового сопротивления советской власти был связан с вооруженной борьбой крестьянства против ненавистной им колхозной системы.
По данным органов ОГПУ, в 1930 году в СССР состоялись 13 453 массовых крестьянских выступления (в том числе 176 — повстанческих), 55 открытых вооруженных восстаний. В совокупности в них участвовали почти 2,5 млн человек. Больше всего антиколхозных выступлений произошло на Украине (4098), в Поволжье (1780), на Северном Кавказе (1467), в Центрально-Чернозёмной (1373) и Московской (676) областях, в Сибири (565). Через тройки ОГПУ прошли за 1930 год 179 620 человек, из которых 18 966 чекисты приговорили к расстрелу. Наиболее популярные лозунги и призывы повстанцев в разных местностях звучали так:
«Долой коллективизацию, да здравствует столыпинщина!» (Украинская ССР);
«Долой советскую власть и колхозы» (Украинская ССР, Северо-Кавказский край РСФСР);
«Долой ленинский коммунизм. Давай царя, индивидуальные хозяйства и старые права» (Украинская ССР);
«Советская власть — враг, религия — друг» (Центрально-Чернозёмная область РСФСР);
«Долой тиранов-коммунистов. Да здравствует слово свободы и свободный крестьянский труд» (Среднее Поволжье);
«Граждане, встаньте как один человек на защиту Учредительного собрания, единственного выразителя истинной воли народа» (Московская область);
«Да здравствует капитализм, царь и Бог, долой самодержавие коммунизма» (Центрально-Чернозёмная область РСФСР);
«Крестьяне, берите оружие, палки, ножи и вилы, у кого что есть, жгите, громите коммунистов, берите правление в свои руки, пока не поздно» (Западная Сибирь).
Плохо вооруженные повстанцы не имели квалифицированных командиров и испытывали острую нужду в боеприпасах. Подавляющее военно-техническое превосходство противника не оставляло им никаких шансов.
Гораздо большее беспокойство Сталина вызывала ситуация в Рабоче-крестьянской Красной армии. В войсках шло глухое брожение. В 1932 году Особые отделы ОГПУ при помощи оперативных мероприятий зафиксировали в войсках 313 762 случая отрицательных политических высказываний и 5054 — повстанческих, а в 1933 году, соответственно, 346 711 и 4148. В проявлении «антисоветских настроений» чекисты уличили 230 080 красноармейцев и краснофлотцев, 48 706 младших командиров и 55 777 представителей начсостава среднего звена. Учитывая, что списочная численность РККА в 1932—1933 годах колебалась в пределах 675—740 тысяч человек, — это были серьезные цифры.
Глас народа
О настроениях военнослужащих Красной армии того времени свидетельствуют донесения сотрудников особых отделов органов ОГПУ—НКВД, вещественные доказательства, прилагаемые к доносам.
«В деревне всех грабят, лишают прав и выселяют. На политзанятиях политрук заявляет, что за границей рабочих эксплуатируют. Посмотрите, сколько у нас живет безработных и всем жрать нечего. Только бы заграница поднялась, а там мы перебили бы всех коммунистов, как сволочей, вилами бы перекололи. <…> Из нас все соки выжимают… При Колчаке и то легче жилось» (неустановленный красноармеец артдивизиона 21-й стрелковой дивизии, Сибирский военный округ, весна 1930 года).
15 марта 1932 года в школе 10-го артиллерийского полка Северо-Кавказского военного округа (СКВО) у члена ВКП(б) курсанта Ясько была обнаружена записка: «Братья, пахнет порохом. Бей коммунистов — врагов своих».
23 апреля 1932 года при входе в комнату партячейки отдельной химической роты СКВО обнаружена анонимная листовка: «Товарищ комиссар, вы говорите, что обещание (воина РККА. — К. А.) даем рабочим и крестьянам, что бороться будем до конца за них. Но я набираюсь смелости заверить вас о том, что придет пора, когда мы коммунистов защищать не будем, такую сволочь, как вы. Оружие в руки не возьмем, если вы политику знаете, то и мы знаем свое дело. Долой войну, долой советскую власть, долой колхозы — даешь войну против СССР».
«В первом же бою пустить пулю в лоб сначала командиру роты, а потом и остальному начсоставу и перейти на сторону белых» (красноармеец 4-й стрелковой роты 65-го стрелкового полка Попов, СКВО, июль 1932-го).
12 августа 1932 года на стене фуражного склада 221-го стрелкового полка (СКВО) была обнаружена надпись: «Товарищ красноармеец, помни, что твоим врагом являются коммунисты. Я уверен, на случай войны, которая в скором времени будет, мы в первую очередь повернем свое оружие против своих врагов коммунистов и комсомольцев и с большим успехом мы уничтожим эту заразу».
13 августа 1932 года в студенческом дивизионе 1-го артиллерийского полка (Приволжский военный округ) были найдены 4 экземпляра рукописной листовки: «Нам не дают думать, говорить, держат полуголодными и при этом утверждают, что это и есть социализм. Нам, студентам, пора заглянуть за ширму, называемую социализмом. Она прикрывает свору грабителей, убийц и обманщиков».
«Свистящее рычание сирен, тяжелые вздохи заводов и мертвое плескание водяных громад у плотин Днепростроя и Волховстроя — это стон десятков тысяч изнемогающих от тяжелого труда и голодного желудка пролетариев и крестьян. Это кровь миллионов трудящихся перемешалась вместе с холодным потом и теперь вертит тяжелые жернова и мощные турбины» (Из открытого письма от 6 сентября 1932 года в партячейку командира взвода 81-й стрелковой дивизии Ионова. Арестован 28 сентября).
3 ноября 1932 года в 250-м стрелковом полку (Московский военный округ, МВО) на заборе у столовой начсостава была обнаружена анонимная листовка: «Товарищи красноармейцы, неужели вы за жирную похлебку продали страну, родных детей. Вас кормят на убой. Вы должны скоро идти защищать… свору уголовных преступников, которые довели страну до позора, голода и нищеты. Ваших родных разоряют среди белого дня. Спасите же страну. Да здравствует свобода и демократия!»
«Житуха никуда <…>. Люди в колхозах голодают и говорят: «Ё… вашу мать, все равно нам придется с вами воевать» (красноармеец кавалерийского эскадрона 28-й стрелковой дивизии Николай Прокопов (СКВО). Арестован 17 февраля 1933 года).
«Нам всюду говорят, что в Германии голод, что рабочие там голодают, а что делается у нас. Не в Германии голод, а у нас» (начальник 2-го сектора II управления штаба РККА, бывший штабс-капитан Григорий Васильев, декабрь 1934-го. Арестован).
«Если бы крестьяне знали, что с ними будет, то они несомненно не пошли бы за большевиками, потому что часть крестьян сослана, часть пошла под лед, а остальных загнали в колхоз» (курсант 1-й батареи Киевской артшколы Ширяев, на лекции по истории ВКП(б) 3 января 1935 года. Арестован вместе с поддержавшим его курсантом Чабановым).
«Какой герой был Николаев, который убил Кирова. Жалко, что они не убили Сталина, вот если бы нашелся такой герой» (красноармеец 138-го стрелкового батальона Александр Смолянец, Киевский военный округ, август 1936 года. Арестован).
Дело «Весна»
Доступные сегодня документы и материалы первой половины 1930-х позволяют говорить о том, что далеко не всегда «антисоветские группы» существовали лишь в воображении чекистов. Ими фабриковались не только подследственные фальшивки, но и велись дела, имевшие вполне реальную подоплеку. Необъявленная война власти против крестьянства самым решительным образом отразилась на состоянии армии. И было бы странно, если бы такой социальной реакции не последовало.
Еще с конца 1920-х годов высшая номенклатура ВКП(б) всерьез опасалась «контрреволюционных действий» с участием военных. В 1929—1930 годах из рядов РККА были уволены 16 695 человек, принадлежавших к «классово чуждым элементам». В соответствии с приказом №251/119 ОГПУ от 9 августа 1930 года «О борьбе с контрреволюцией и шпионажем в частях Красной армии» за два неполных года чекисты ликвидировали в войсках 594 контрреволюционные организации и группы, арестовали 2603 их участника, в том числе 106 представителей командно-начальствующего состава.
В августе 1930 года с ликвидации крестьянского «Левобережного штаба Повстанческих войск» в Борзненском районе Конотопского округа Украинской ССР началось знаменитое дело о подпольной организации в Красной армии (с центром в Украинском военном округе). Позднее это громкое дело получило оперативное название «Весна», по одной из версий — в связи с подготовкой переворота, назначенного заговорщиками сначала на весну 1930-го, но позже перенесенного на весну 1931 года. Главными фигурантами по «Весне» стали бывшие генералы и офицеры императорской армии, «военспецы», попавшие на службу в Красную армию при разных обстоятельствах.
Доля «военспецов» в командных кадрах РККА, по мере того как советская власть переставала нуждаться в бывших офицерах, неуклонно снижалась: 75% — на 1918 год, 34% на — 1921 год, 12,5% — на 1931 год. Всего по делу «Весна» были арестованы 3496 человек, в подавляющем большинстве «военспецы». Одним из главных руководителей заговора считался главный военрук Киева, Георгиевский кавалер и бывший генерал-майор Владимир фон Ольдерогге. Он был расстрелян ночью 27 мая 1931 года в Харькове по обвинению в руководстве на Украине подпольной организацией, состоявшей из бывших офицеров. В 1974 году военный трибунал Киевского военного округа посмертно реабилитировал Ольдерогге «за отсутствием состава преступления». Это дало основание объявить всё дело сфабрикованным. Но материалы его до сих пор оставляют массу вопросов.
В 1930 году в 20-м стрелковом полку 7-й стрелковой дивизии, которой командовал позднее расстрелянный по делу «Весна» Яков Штромбах, оказалась выявлена массовая пропажа оружия. Исчезли 300 винтовок, 2 пулемета, десятки тысяч патронов, гранаты. По обвинению в передаче оружия штабу крестьян-повстанцев на Левобережье были арестованы командир полка и его помощник.
Одиночное сопротивление
Многие подпольные группы возникали без всякой связи с «Весной». Иные противники Сталина действовали в одиночку. В феврале 1930 года в Приволжском военном округе был арестован помощник командира 95-го стрелкового полка Смирнов, оказавшийся полковником Добровольческой армии и скрывавшийся 10 лет под чужой фамилией. При обыске в доме Смирнова чекисты изъяли 4 ящика патронов. С оружием через границу в Польшу пытался уйти командир взвода 192-го стрелкового полка 64-й стрелковой дивизии Поптус.
Весной командир взвода 45-й стрелковой дивизии Глущенко попытался объединить вокруг себя группу единомышленников. От имени «Союза освобождения» Глущенко распространил в полку несколько листовок такого содержания: «Граждане! Большевистский террор усилился, народ терпит страдания под большевистской кабалой коммунистов. Коммунисты стали теми же двурушниками, крестьянство превращают в колонию. За оружие против коммунизма. За свободу и труд, за свободную жизнь».
В июле в Новгород-Волынском чекисты раскрыли конспиративную организацию, во главе которой находился демобилизованный командир отделения 131-го стрелкового полка и член ВКП(б) Нещадименко. В группе Нещадименко находилось около 10 человек бойцов и командиров, ставивших своей целью подготовку восстания в полку и захват оружия. Арестовали всех.
В мае 1931 года была раскрыта конспиративная организация в 12-м стрелковом полку 4-й стрелковой дивизии (Белорусский военный округ), члены которой готовили восстание в полку и с оружием собирались уйти в Польшу. Руководитель группы — начальник штаба батальона 12-го полка Иван Люцко — сумел бежать из части к границе и погиб в перестрелке с чекистами.
7 сентября 1934 года сотрудники УНКВД по Московской области арестовали группу военнослужащих 23-й авиабригады во главе с помощником командира взвода роты связи Сучковым. У него при обыске изъяли два «контрреволюционных воззвания», включая план по ведению антисталинской агитации в собственной роте.
Экстраординарным событием стало отчаянное выступление начальника штаба артиллерийского дивизиона Московского городского лагерного сбора Осоавиахима Артёма Нахаева. На рассвете 5 августа 1934 года он попытался поднять вооруженное восстание в Красноперекопских казармах Московской Пролетарской стрелковой дивизии в Москве. Бывший член ВКП(б) Нахаев привел дивизион (200 бойцов) в казармы 2-го полка, выстроил участников сбора и обратился к ним с пылкой речью, указав слушателям на полную утрату завоеваний революции, а также на захват фабрик, заводов и земли кучкой коммунистов. По словам Нахаева, сталинское государство поработило рабочих и крестьян, уничтожило свободу слова. Свою речь он закончил призывом: «Долой старое руководство, да здравствует новая революция, да здравствует новое правительство!»
С группой поддержавших его бойцов отважный командир попытался ворваться в караульное помещение, чтобы вооружить дивизион боевыми винтовками. Но караул открыл огонь и рассеял нападавших. Нахаев был схвачен и расстрелян в декабре по решению Политбюро.
Полеты во сне и наяву
Участились угоны самолетов из Советского Союза. Так, например, 1 февраля 1927 года улетел в Польшу бывший прапорщик Клим, командир 17-го авиаотряда. Позднее он изменил фамилию и перебрался в США. В 1931 году чекисты арестовали одного из летчиков-испытателей — Тренина, собиравшегося угнать самолет в Польшу. При обыске на квартире у Тренина обнаружили два «контрреволюционных воззвания», которые он собирался опубликовать за границей. В частности, Тренин писал: «Мы, военные летчики Красной армии, не вынесли махровой эксплуатации, порвали разбойничьи большевистские цепи и прилетели под ваш свободный кров». На допросе летчик заявил: «Армия является оплотом кучки людей, захвативших власть, и под прикрытием штыков творит насилие над 150-миллионным населением».
26 марта 1933 года в Польшу из района Смоленска перелетел летчик 57-го авиаотряда Кучин. За ним на истребителе улетел и его авиатехник Стрижов. В 1934 году на территорию Латвии из Ленинградского военного округа перелетел Георгий Кравец, а в 1938 году на самолете У-2 на территорию Литвы — начальник Лужского аэроклуба старший лейтенант Василий Унишевский, погибший в 1944 году в люфтваффе.
Вопреки Большому террору
Большой террор 1937—1938 годов не ослабил протестных настроений. Новый импульс им придала тяжелая война с Финляндией зимой 1939/40 года. Документы из сводок окружных прокуратур и донесений Особых отделов органов НКВД наглядно показывают, что спустя 20 лет после формального завершения Гражданской войны власть так и не смогла добиться даже подобия «социального мира»:
«Во время войны крестьянство не простит советской власти 1932—1933 годы и в случае войны пойдет против соввласти» (красноармейцы 17-го отдельного химического взвода Степан Лобойко, Андрей Ивченко, Степан Гапченко, КВО, лето 1937-го. Арестованы).
«Дайте мне патроны, я перестреляю всех коммунистов и комсомольцев» (красноармеец 132-го стрелкового полка Иван Баранов, КВО, август 1937-го. Арестован).
«Соввласть нарочно вывозила хлеб за границу для того, чтобы крестьяне умирали бы с голода и шли в колхозы» (красноармеец 6-го корпусного артиллерийского полка Иван Товкалин, КВО, август 1937-го).
«Партия и правительство насильно загнали крестьян в колхозы, разорили крестьянство. В 1933 году в связи с коллективизацией умерло много крестьян от голода, коллективы довели их до голода и смерти. Партия зашла в тупик и теперь ищет выхода в том, что создает врагов и уничтожает их» (красноармеец 71-го стрелкового полка 24-й стрелковой дивизии Николай Дидимов, КВО, осень 1937-го. Арестован).
«Пролетарская диктатура — есть угнетение всех, в том числе и крестьянства» (политрук 186-го стрелкового полка 52-й Туркестанской стрелковой дивизии Ефим Каплан, КВО, осень 1937-го).
«Пришло время рассчитаться с коммунистами за троих детей, потерянных в 1933 году» (красноармеец Иванов, транспортная рота 146-го стрелкового полка 44-й стрелковой дивизии, зима 1939/40 года).
«Серп и молот — смерть и голод» (красноармеец Лавренко, 204-й противотанковый дивизион 163-й стрелковой дивизии, зима 1939/40 года).
«Если бы финны брали в плен, то можно было бы сдаться, а потом в плену повернуть штыки против своих командиров» (красноармеец Козырев, 3-я рота 246-го отдельного саперного батальона 47-го стрелкового корпуса).
Летом 1940 года среди материалов о морально-политическом состоянии войск Киевского Особого военного округа, бывшего тогда одним из главных округов на западе Советского Союза, поступило спецсообщение о чрезвычайном происшествии в 7-й Черниговской стрелковой дивизии 12-й армии. По иронии судьбы — той самой дивизии, в которой десятью годами ранее произошло таинственное исчезновение 300 винтовок и двух пулеметов. На имя командира 300-го стрелкового полка вместе с разными письмами пришла анонимная записка, написанная корявым почерком. Неизвестный боец писал: «Товарищи бойцы! Вы хорошо понимаете, что вас командиры, комиссары обманывают, над вами издеваются. Ходите оборванные, голодные и холодные, и вы не знаете, за что идете в бой на Румынию. Возьмите оружие против Советов и долой власть Советов. Довольно обманывать бойцов-мужиков, дайте им свободу и волю, дайте крестьянам хлеб».
Записка была обнаружена политработниками 22 июня 1940 года.
До самой кровопролитной войны оставался ровно год.
Об авторе
Кирилл Михайлович АЛЕКСАНДРОВ, кандидат исторических наук. Родился в 1972 году в Ленинграде. Окончил факультет социальных наук РГПУ им. А.И. Герцена в 1995-м. С 1992 года постоянно занимается исследованиями в архивах России, США и ФРГ. С 2005-го — старший научный сотрудник по специальности «История России», работает на филологическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета. Докторант Санкт-Петербургского института истории РАН. Занимается военной историей, историей русской военной эмиграции и антисталинского протеста 1927—1945 годов. Автор книг «Русские солдаты Вермахта» (М., 2005), «Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А.А. Власова 1944—1945» (М., 2009) и др. Автор-составитель сборника «Под немцами» (СПб., 2011).
Кирилл Александров
novayagazeta.ru
Другие новости и статьи
« Война с применением ядерного оружия («ядерная война»)
Февральская революция в России (февраль―март 1917 г.) »
Запись создана: Воскресенье, 7 Октябрь 2018 в 11:27 и находится в рубриках Гражданская война, Межвоенный период.
метки: война
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование ремонт реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика