Зимняя война
Вопрос о причинах начала Зимней войны даже сегодня, после публикации многочисленных исследований, так или иначе освещающих предысторию данного конфликта, остается дискуссионным.
Ни мнения историков, ни воспоминания членов финской делегации на предвоенных переговорах 1939 г., отмечавших «настоятельную заинтересованность» Сталина в мирном разрешении конфликта и его стремление «найти компромиссы», до сих пор не могут убедить многих антисоветски настроенных публицистов в том, что декларируемая Советским Союзом необходимость обеспечить безопасность Ленинграда действительно могла толкнуть Москву на войну с Финляндией. По их мнению, эта обеспокоенность советского руководства была напускной и являлась лишь предлогом для аннексии Финляндии.
По утверждению шведского историка М. Якобсона, «требования Сталина в точности соответствовали оборонительной стратегии времен империи». И даже небольшая ретроспектива российских усилий по реализации данной стратегии не дает возможности не согласиться с таким выводом.
Обеспечение безопасности Петербурга стало одной из наиболее приоритетных задач России в Северо-Западном регионе практически с самого основания города. Шведские политические и военные деятели с большим беспокойством отнеслись к новости о заложенном русскими в устье Невы поселении, однако Карл XII воспринял это известие без особого волнения. Известна его фраза «Пусть царь трудится над закладкой новых городов, мы хотим лишь оставить за собой честь впоследствии забрать их!». Тем не менее, шведские войска угрожали Петербургу уже на начальных этапах его строительства. Л
етом 1703 года 4-тысячный отряд генерала Крониорта выдвинулся из Выборга, переправился через реку Сестру и занял заставу у Лахты, чтобы, как писали чуть позднее «Ведомости», «у Шлотбурга (Ниеншанц) на настоящие московские войска напасть, и чтоб возможно новозачатому строению помешать». 7 июля навстречу шведам от Петербурга с отрядом генерала Чамберса, численностью до 8 тысяч человек выдвинулся Петр. В ходе произошедшего утром 8 июля боя шведы были отброшены за Сестру и отступили к Выборгу, потеряв при этом, по разным сведениям, от 400 до 1000 человек убитыми и ранеными.
Попытки уничтожить Петербург неоднократно предпринимались и в дальнейшем. 12 июля 1704 года 8-тысячный отряд генерала Майделя подошел к Неве в районе нынешней Выборгской стороны и вступил в артиллерийскую дуэль с русской батареей, на Березовом (нынешнем Петроградском) острове.8 Одновременно с этим шведская эскадра вице-адмирала де Пруа в составе одного линейного корабля, 5 фрегатов, 5 бригантин и одного брандера подошла к Кроншлоту и попыталась высадить десант на Котлин. Однако едва высадившиеся с 50 лодок на остров десантники, встреченные ружейным огнем русских, вынуждены были тотчас погрузиться обратно. После этого эскадра в течение двух суток обстреливала форт, но «ни единая бомба в Кроншлот не попала, понеже та крепость малая, а шведские бомбардирные корабли стояли в дальнем расстоянии, и невозможно никаким образом бомбам с корабля в него трафить».
И только в сентябре 1809 года Швеция была вынуждена подписать мирный договор, по которому к России отходили не только все ее финские провинции, но и часть собственно шведской Вестерботнии до р. Торнео, а также Аландские острова. Как отмечал А.Н. Анненский, «мир 1809 г. устранил неудобство, бывшее следствием близости шведских границ от столицы».
С этого момента Финляндия становится основой системы безопасности Петербурга. Именно финские крепости приняли на себя удар английской эскадры в годы Крымской войны. При этом обладание Финляндией делало действия непосредственно против Петербурга невозможными для англичан. В своем донесении адмиралтейству от 3 июня 1854 г. командующий английской эскадры Ч. Непир отмечал, что берега Финского залива и со стороны Финляндии, и со стороны Прибалтики прочно заняты русскими войсками, а «Кронштадт взять нельзя». Контроль финского побережья давал русскому флоту оперативный простор, который также сковывал действия англо-французской эскадры. В итоге союзники даже не планировали в эту войну действий против Петербурга. Таким образом, на 90 лет Финляндия стала надежным щитом русской столицы.
Однако ситуация начала меняться в конце XIX – начале XX вв. Взятый в этот период царским правительством курс на более тесную интеграцию Финляндии в состав Империи и уравнивание в правах ее русских жителей с финским и шведским населением, получивший название «политики русификации», вызвал в Финляндии огромное недовольство, вылившееся в том числе и в активное сопротивление царским властям: многотысячные демонстрации, многочисленные политические убийства и покушения, создание подпольных вооруженных организаций, сотрудничество с русскими революционерами и даже с японцами в годы русско-японской войны. Поступавшие царскому правительству донесения о данных фактах позволили С.Ю. Витте в своем докладе императору в 1905 г. сделать вывод о том, что «в настоящее время подготовка вооруженного мятежа в Финляндии производится почти совершенно открыто».
4 августа 1911 г. император поручил разработку соответствующего законопроекта Особой межведомственной комиссии под руководством С.Е. Крыжановского. Разработанный комиссией к концу 1913 г. вариант законопроекта был рассмотрен на заседании Особого совещания по делам Великого княжества Финляндского 21 апреля 1914 г., которое заключило, что «важнейшие интересы государственной обороны требуют присоединения к империи не только Кивинебского и Новокирхского приходов…, но и всех центральных и северо-западных районов губернии, включая и принадлежащие к ней морские острова».
Отчуждение от Финляндии части территорий на Карельском перешейке предусматривал также и проект программы, получившей позднее в Финляндии название «большой программы русификации», разработанный Подготовительной комиссией при Особом совещании по делам Великого княжества Финляндского под руководством Н.Н. Корево, которая также закончила работу в 1913 г.
Как мы видим, Россия на протяжении двух столетий стремилась к обладанию Финляндией для обеспечения безопасности своей столицы. Как отмечал Н. Каменский, «стремление России овладеть Финляндиею объясняется исключительно настоятельной государственной необходимостью. Не обладая прочно Финляндией, Россия не может быть вполне спокойною за участь Петербурга». В этот период русское владычество в Финляндии казалось настолько естественным с точки зрения безопасности Петербурга, что даже за рубежом не допускали мысли о том, что такое положение вещей может когда-либо измениться. В 1915 году министр иностранных дел Швеции А. Эренсверд сказал: «Выбор царем Петром столицы сделал для русского государства жизненно важным утверждение своего господства над Финским заливом. Существование Финляндии как самостоятельного государства может мыслиться реальным только в мире, где овцы и волки мирно пасутся рядом друг с другом».
Не приходится удивляться, что большевики направили свои усилия на достижение тех же целей в плане обеспечения таковой безопасности, что и их предшественники. Наследственность стремлений советского руководства в этом отношении была очевидна и для финских деятелей. Так, Маннергейм в своих мемуарах замечает по поводу советско-финских переговоров кануна Зимней войны: «Те немногие люди, которые знали о предыдущих секретных переговорах, примерно догадывались, какое направление примут требования Советского Союза. Их тема – безопасность Ленинграда-Петербурга – известна была еще с царских времен, когда Россия за несколько лет до начала первой мировой войны предложила вывести из состава Великого княжества Финляндского пограничные пункты Уусикирко, Кивеннапа и Рауту».
Такая прозорливость финских дипломатов становится понятна, если учесть, что РСФСР еще в самом начале становления советско-финских отношений неоднократно выдвигала предложения по передаче России части территории Карельского перешейка на тех или иных условиях. Так и в 1939 году советские требования не слишком отличались от предложений 1918-1920 гг. и от российских проектов 1910-х гг. Как отмечает шведский историк М. Энгман, «Сталин… в общих чертах представлял себе границу, которая проходила бы в соответствии с предложением 1911 г., т.е. столыпинским планом отделения части Выборгской губернии».
И если даже владея всей Финляндией, царское правительство считало необходимым отторжение Карельского перешейка в пользу Петербургской губернии, стоит ли искать скрытые мотивы в стремлении СССР обеспечить безопасность Ленинграда посредством присоединения тех же территорий в условиях, когда Финляндия была уже не подконтрольной частью Российской империи, а независимым государством, успевшим продемонстрировать свои неприятие Советской России и экспансионизм в отношении Восточной Карелии?
nnm.ru
Другие новости и статьи
« Единовременное поощрение при награждении военнослужащих
Запись создана: Среда, 27 Февраль 2013 в 17:31 и находится в рубриках Новости.
метки: зимняя война, война
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение оружие охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика