Визит в Пензу
Одна известная красавица, блиставшая в середине прошлого века, разыскала на склоне лет родственницу, подругу и спутницу своей юности, — все сорок лет, прошедшие со времени их разлуки, та жила в весьма стесненных обстоятельствах, явно нуждавшихся в улучшении. Дважды встречались они после стольких лет: в первый раз бедная родственница навестила богатую в ее великолепном семейном особняке, в другой раз та пересекла всю страну, чтобы погостить в скромном жилище своей первой и единственной оставшейся в живых подруги в таком прелестном городе как Пенза, который в нынешнее время хорошо представлен в интернете многими информационными сайтами.
С какой же целью был этот визит? Хотелось ли ей вновь разглядеть образ собственной юности в бледной и изможденной женщине? Или продемонстрировать свои увядающие прелести и напомнить о былых победах той, которая одна могла засвидетельствовать их ныне? Желала ли гордо предъявить остатки прежней красоты тем, кто еще помнил или слышал о том, какой она была, — кожу, сухую, точно шелушащийся алебастр, черты лица, будто изваянного искусною рукой природы, а ньше болезненно исхудавшего, глаза, по-прежнему сверкающие, словно бриллианты, когда мимолетная улыбка зажжется на ее лице, оттенок нежного румянца, еще заметный среди морщин? Может быть, вспомнить прошлое: кружева, оборки и парчу прошлого века, балы на скачках в 1762 году, толпы влюбленных, что умирали от страсти у ее ног?
Или рассчитывая вновь свести с ума целые графства одним лишь напоминанием о былой красоте? Поэтому ли или потому, что хотела оставить что-нибудь своей подруге (чего та на самом деле ожидала, и, надо признать, не без основания), никто не знает — сама она ни разу не обмолвилась на сей счет ни словом и умерла, не оставив завещания. Та, что была законченной кокеткой в двадцать и не знала большей радости, чем подарить надежду и тут же похоронить ее, обещать блаженство взглядом и тут же охладить пыл словом, в семьдесят не нашла лучшего занятия, чем постараться оживить воспоминания о юношеской привязанности, поддержать угасающую надежду своей родственницы — для того только, чтобы убить их снова, на этот раз окончательно и бесповоротно. Так наслаждаемся мы, дразня и мучая близких напрасными упованиями, с утонченной жестокостью играя на чувствах любви и дружбы. Когда же имущество все-таки завещано, то, коль скоро завещатель, ввиду конкретных обстоятельств или следуя бытующему в обществе обычаю, распорядился своим добром исключительно по собственному усмотрению, доли наследников сплошь и рядом оказываются распределены совершенно бессмысленно.
Тот, у кого и без того много, получает еще больше; нуждающийся получает мало или вовсе ничего. Бедность вызывает своего рода сострадание и жалость, которые выражаются в виде небольшого денежного вспомоществования, нищета — лишь презрение и пренебрежение; богатство же притягивает и приманивает еще большее богатство — то ли вследствие естественной ассоциации идей, то ли в результате врожденной склонности человека к неравенству и несправедливости. Людям нравится складывать деньги в большие груды при жизни; еще больше тешит их фантазию мысль о том, как после смерти накопленная ими груда соединится с другой.
Всю жизнь они стараются заграбастать как можно больше денег, но не для того, чтобы использовать их себе во благо, а чтобы положить в кубьгшку, запереть на ключ, гфевратить в идола, которому следует поклоняться в одиночестве. Неужели же вы полагаете, что они способны расстаться со своим кумиром ради чужого блага (пусть даже и на смертном одре), что они испытывают к своим наследникам больше любви, чем к себе самим? Неужто те, кто добровольно урезал и ограничивал себя во всем, постыдятся отобрать у закадычных друзей и ближайших родственников то, что чрезвычайно бы тем пригодилось? О нет! Уж лучше передать груды золота и серебра в столь же жадные руки близких по духу людей, чтобы те умножали его, чтобы оно оставалось неприкосновенным и бесполезным для кого-либо, чтобы лишь пестовало алчность и гордыню, сверкало в непомерных фантазиях своих бдительных стражей, порождало сонмы неутоленных и неотступньгх желаний — еще одно жертвоприношение святилищу Маммоны, их бога. С точки зрения таких завещателей, это и есть надлежащее и разумное применение капитала, в этом и заключается священный, нерушимый долг, исполнение которого скрашивает им близящееся одиночество могилы и даже смягчает неумолимый взор самой Смерти.
Нельзя и помыслить о том, чтобы разделить богатство на мелкие части, бездарно растратить его на нужды благотворительности или спустить на удовлетворение пустых общественных потребностей, — ведь тогда ничего не останется от того величественного монумента, что богачи соорудили себе еще при жизни, монумента, на котором должно значиться их имя; а решиться на такое на пороге смерти, in articulo mortis* — да это же безумие, напрасная трата, расточительность, нечестивость! Так думает, сам того не сознавая, человек, поглощенный земными интересами; а когда ему кажется, будто он в поте лица трудится ради себя самого или какого-нибудь безмозглого наследника, своего alter idem**, на самом деле он превращается в марионетку, жертву излюбленной навязчивой идеи, этого призрака, который, то появляясь перед внутренним взором, то вновь исчезая, требует воплощения (все равно какого) и оставляет здравого смысла и понимания ровно настолько, чтобы богач мог сохранять верность своей причуде.
Некоторое время тому назад эта тенденция складывать в груды, стремление лелеять абстрактную страсть к накогтительству примечательным образом отразились в завещании некоего Теллусона. Согласно этому документу, большая часть довольно крупного состояния не могла использоваться законными наследниками и ближайшими родственниками покойного, но должна была оказаться помещена под сложные проценты таким образом и в течение такого срока, чтобы в конце концов заработать капитал, достаточный для покупки территории, равной целому графству.
Проценты, нарастающие от помещенного в государственные бумаги капитала и сдаваемых в аренду земель, следовало периодически употреблять на приобретение других угодий, парков и поместий по соседству или где-либо еще, так, чтобы земельное владение, которое когда-нибудь в будущем унаследует еще не родившийся повелитель акров, росло и ширилось, точно море, которое, поднимаясь, затопляет все новые и новые луга, пашни, рощи и леса, — до тех пор пока не истощатся силы разума и воображение не замрет, пораженное собственной дерзостью. Вот наглядный пример сказочно-романтического плана накопления богатства и закладывания основ будущего величия семьи, план, можно даже сказать, вполне бескорыстный.
Неопределенность и масштаб поставленной цели, отдаленная перспектива ее достижения, решительное принесение ей в жертву всех непосредственных и явных преимуществ настоящего окутывают план таинственным покровом абстрактной идеи, придают ему сходство с вымыслом, с сюжетом романа. В нем — пример того, что можно назвать проявлением посмертной алчности, по аналогии с жаждой посмертной славы. В нем мало от эгоизма — не больше, чем если бы завещатель предназначил ту же самую сумму на постройку пирамиды, сооружение акведука, учреждение больницы или достижение какой-нибудь другой патриотической либо просто фантастической цели.
В туманной дымке грядущих лет ему виделась целая груда добра (миллионы акров земли); но не ради себя или тех, с кем его связывали узы любви и крови, стремился он сложить ее, а лишь для удовлетворения прихоти своего ума, пустякового каприза разыгравшегося воображения*. И все же ради осуществления своего плана он, вероятно, всю жизнь трудился не покладая рук, ограничивал себя в отдыхе, еде, удовольствиях, приятной компании, не допускал послаблений и упорно шел к заветной цели с терпением и самоотверженностью мученика. Я тем более настаиваю на последнем соображении, что оно позволяет показать, как много умозрительного, нереального заключается в страстях и устремлениях даже тех, чья цель — отнюдь не общее благо, и как мало оснований имеют сии почтенные гражда-
не и строители воздушньгх замков считать людей, бесконечно гоняющихся за славой, обрекших себя на поношение и преследование ради свободы и истины или принесших свою жизнь в жертву интересам отчизны во имя правого дела, мечтателями и фантазерами, которые не понимают собственной выгоды и способов обеспечить личные интересы. Человек — не рассудочное и эгоистичное животное; и даже в тех видах деятельности, что напрямую связаны с этими двумя свойствами, он руководствуется не столько ими, сколько воображением, обычаем, страстью, капризом или настроением. Мне довелось слышать о престранном завещании, составленном человеком, который всю жизнь испытывал неодолимую тягу ко лжи.
Он так прославился этим своим пристрастием (лгал он не по злобе или хитрости, а из бескорыстного стремления упражнять фантазию), что, с той поры, когда он был еще ребенком, окружающие привыкли не верить ни единому его слову. Он стал посмешищем и притчей во языцех в школе, поскольку все знали, что доверять ему нельзя. Не разрушил закрепившейся за ним репутации и последний поступок в его жизни. Человек этот уехал за границу, где его здоровье пошатнулось настолько, что врачи порекомендовали ему немедленно вернуться домой. Он отдал все, что у него было, за проезд, взошел на борт корабля и провел оставшиеся несколько дней своей жизни за составлением завещания, в котором отписал богатые поместья в разных концах Англии, деньги в ценных бумагах, богатые украшения, кольца и всякие прочие дорогостоящие вещи своим старым друзьям и знакомым; те, не подозревая, как далеко может зайти сила привычки, некоторое время не могли уразуметь, что все это неожиданно свалившееся на них сказочное богатство никогда не существовало нигде, кроме как в праздном воображении покойного лжеца, отчеканившего больше вьгмышленного капитала, чем иной монетный двор настоящих денег!
Чем еще можно объяснить чрезвычайную цельность такого характера, как не наличием у его обладателя врожденного, органически присущего ему легкомыслия, делавшего его абсолютно безразличным к истине и превращавшего серьезность, с коей относились к ней окружающие, в мишень для постоянных шуток и насмешек!
Другие новости и статьи
В армии России к 2014 году появится киберкомандование »
Запись создана: Вторник, 8 Октябрь 2013 в 0:33 и находится в рубриках Новости.
метки: Пенза
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование ремонт реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика