Врагов они изумляли мужеством, друзей - нежной прелестью
Родная дочь великого народа,
Ты словно рождена для горя и невзгод,
Но не убьют в тебе ни горе, ни невзгоды,
Движенья смелого к Страданию вперед…
Удар Судьбы встречаешь грудью смело -
Не падая под ним, и не страшась их вновь…
И твой девиз: забыть себя всецело…
И твой пароль: к страдающим любовь…
Где боль и скорбь гнездо свое свивают,
Где слезы жгучие сжигают грудь собой,
Где в муках и крови бесстрашно умирают
Там твой великий пост подвижницы святой…
Этими волнующими, душевными стихами хочется начать повествование о величии подвига Женщины во славу Отечества.
Многое хранит память человеческая. Она, например, помнит легенду о миротворческой миссии женщин: когда воинственные мужи двух государств вели бесконечную войну, женщины встретились и договорились между собой о прекращении безумия - войны. И настал желанный мир. Мирные, добрые, разумные переговоры женщин победили кровавый звон мечей. Может быть, поэтому Богиней Победы является женщина - как символ миролюбия, мудрости, стремления к покою, счастью, охране жизни, победы созидания над разрушением.
Но если Отечеству грозит порабощение и враг топчет родную землю, то женщины плечом к плечу с мужчинами встают на ее защиту. Примеров таких немало. История свидетельствует, что истоки героического стремления женщин встать на защиту Родины в тяжелое для нее время идут из глубокой древности. Устные народные предания, дошедшие до нас письменные источники повествуют об этом. Былины, например, говорят о воинственных богатырщах-поленицах, которые на могучем коне, в боевых доспехах скакали в поле и сражались с врагами, вступая порой в единоборство с богатырями-мужчинами и одерживали победу.
В одной из былин о поединке между Настасьей Микуличной и Добрыней Никитичем раскрывается сила духа русской женщины, стоявшей на страже рубежей Отечества, ее удаль, ратное мастерство, презрение к опасности, достоинство женщины, сознание своей силы. Остерегались богатыри меряться силой с этими храбрыми и мощными женщинами. И не напрасно. Не только сила, вид ее уже приводил в трепет могучих мужей.
В былине «Об Илье Муромце и удалой поленице» образно описывается ее внешний вид, который дает нам колоритное представление об отважной воинственной женщине.
Проехала поленичища удалая,
Конь под нею как сильна гора,
Поленица на коне как сенна копна…
Проехала в раздолыще в чисто поле…
Кличет, выкликает поединщика,
Супротив себя да супротивника.
Из былинных строк видно, что женщинам не только не запрещалось заниматься ратным трудом, но не было даже малейшей разницы в ратоборческих правах и способностях женщин и мужчин. Вероятно, в древности смотрели на это занятие, как на одинаково приемлемое, доступное и мужчинам и женщинам. Со временем такой взгляд, видимо, был утрачен, поскольку даже в Куликовской битве, где решалась судьба Руси, огромные надежды возлагались и церковью, и князьями, и крестьянами - всем миром на князя Дмитрия, которого благословил на святую битву самый почитаемый служитель Церкви Русской Сергий Радонежский.
Несмотря на то, что все понимали - от исхода битвы зависит быть ли Руси освобожденной от ига захватчиков или погибнуть, потеряв самостоятельность - идти на поле брани с несметным количеством врагов женщинам приходилось все же тайно, одеваясь в мужской костюм. А о том, что русские женщины участвовали в Куликовской битве, известно из очень скудного источника - из преданий о ростовских князьях.
В этих преданиях рассказывается о Фекле, дочери воеводы Фили; о Дарье, дочери князя Андрея Федоровича - героя Куликовской битвы - тайно ушедшей из родительского дома со своим любимым князем Иваном Александровичем и вместе с ним в мужской одежде храбро сражавшейся на поле Куликовом. Упоминается имя княжны Феодоры, дочери ростовского князя Ивана Ивановича Пужбольского-Верши, тяжело раненной на поле боя. Все они обладали доблестями амазонок.
Несомненно, кроме вышеназванных высокородных девиц в битве участвовали и русские женщины-простолюдинки. Однако, кроме ростовских источников, в известных нам летописях и сказаниях сведений об участии женщин в этой исторической битве обнаружить пока не удалось.
Знакомство с литературой, в той или иной степени затрагивающей данную проблему, дает основание полагать, что вопрос, связанный с деятельностью женщин на военном поприще, в своем развитии прошел различные этапы. Интерес к этому вопросу сохранялся на протяжении всего существования человеческого рода. Устные предания, письменные источники предшествующих эпох свидетельствуют, что в отдельные периоды жизни человеческого общества женщине поклонялись и обожествляли ее (очень жаль, что сейчас это не так). В иные времена общество низводило женщину до такой степени, что она предстает затворницей, чуть ли не рабыней безгласной, терпящей абсолютно все - бесправие, побои, домашний гнет, умаление человеческого достоинства.
Слово «женщина» было унижающим, показывающим все ничтожество существа, ее даже не считали за человека, не выделяли на нее участок земли в крестьянском хозяйстве; когда рождалась девочка, переживали словно наказание, лишний рот в семье. Она была забита, запугана, хуже домашнего скота, который, как считалось, приносил пользу - кормил, поил, одевал семью. А ведь не учитывалось то, что семью-то создавал не один мужчина, а при непосредственном участии женщины - этого забитого им же существа, которого затворническая жизнь приводила к умственному отупению. Так было долго, слишком долго…
Женщина была госпожой, она была и рабой. Рабство в различных видах наложило отпечаток и на положение в обществе, и на характер женщины. И настолько тесно все переплелось, перемешалось, что по психологии женщина стала каким-то невероятным гибридом, сочетающим в себе совершенно взаимоисключающие черты. В ней можно найти все - от самого высокого до самого низкого.
Умный, тонкий психолог, уделявший женскому вопросу, и в том числе ратным способностям женщины, немало внимания, В.И.Немирович-Данченко в прекрасной статье «О русских женщинах» прослеживает жизнь и положение славянской женщины, в особенности на Руси, от светлых дней равноправия с мужчиной до эпохи низведения ее до положения домашней рабыни, придатка дома.
Вслед за предшествующими мыслителями он высказывает ту неоспоримую аксиому, что социальное положение женщины данного общества или народа есть мерило нравственной высоты и развития последних. К сожалению, это мерило свидетельствовало, что женские права постепенно сводились к нулю.
Высоко оценивая умственные, духовные качества женщины, сочувствуя ей, он верит в нее, в ее возрождение. С ним можно во многом согласиться. Вчитаемся же в тонкие наблюдения, умные оценки этого человека. «…И всюду по окраинам, куда только не взглянешь - всюду она, эта вечная труженица земли русской, наша женщина - является и сильной, и способной, и энергичной… Тут у нее развивается характер, которого зачастую не достает ее повелителю мужу, и изобретательность, помогающая ей найти способы к жизни в обстановке, где, пожалуй, только и возможно, что умереть с голоду, и чем скорее, тем лучше.
В красивый и сильный тип сложилась она. Здесь - это прямая дочь тех славянских матерей, которым удивлялись некогда византийские писатели… Еще и теперь, глядя на нее, понимаешь, как ее предки - первобытные славянки - пугали врагов во время боя, неистово, с мечами в руках, врываясь между сражающимися… Отголоски того времени слышатся еще в русских сказках. Жена богатыря Дуная, славная по всему Киеву искусством стрелять из лука, до своей свадьбы искала себе жениха, который оказался бы сильней ее. Она выходит в поле, схватывается с супротивниками, побеждает их. Случалось, что такие женщины сами предлагали свою любовь. Жена Святогора сама бросается на Илью Муромца, Марина обращается к Добрыне Никитичу:
Ты Добрыня, Добрынюшка, сын Никитьевич
Возьми-ко, Добрыня, меня замуж за себя.
Того же Добрыню «Поленица - женщина великая» схватывает «за желты кудри», сажает его «во глубок карман» это после того, как он бьет ее в буйну голову своею палицей булатною. В преданиях всех вообще славянских народов сохраняются черты этого древнего быта, когда женщина чуть ли не играла и в семье, и в труде преобладающую роль (если могла эту роль отстоять и морально, и физически. - Ю.И.).
С.Шашков в превосходной книге своей «История русской женщины», пишет далее Немирович-Данченко, говорит между прочим: «Воинственность древнеславянской женщины, ее равноправность с мужчиной и в особенности ее вещая сила была основой ее общественного значения. Первыми знаменитыми правительницами славян, первыми их законодательницами, судьями-устроительницами мира и порядка являются сильные, мудрые, великие жены. Славянская цивилизация начинается женщинами и пока женщина, особенно у русских, не оттеснена была на задний план, не обращена в полное рабство, до тех пор эта первичная цивилизация имела в себе тоже хорошие задатки, которые могли поставить славян наряду с западными европейцами и едва ли допустили бы до того, чтобы название народа, бывшее синонимом свободолюбия, получило значение - раба».
История знает о том, что в древние времена жили три замечательные сестры, старшая из которых занималась постройкой городов, средняя - врачеванием, а младшая Либуша правила чехами. В Богемии правила Драгомира, не менее славная, чем названные сестры.
В развитии человеческой цивилизации известны имена женщин, которые обладали высокими командными способностями и личной храбростью. Например, в конце VIII в. славянка Висна умело и успешно командовала ратью в битве при Бравалле. В книгах, спектаклях, кинофильмах нашел воплощение яркий образ «Орлеанской девы» - француженки Жанны д’Арк, полководческое искусство и личная отвага которой несомненны. Звание полковника лейб-гвардии Преображенского полка имели «по штату» все самостоятельно правившие русские императрицы: Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II.
Девятнадцатый век. Командир корабля - очаровательная Боболина. Для прошлого века - удивительное явление. Эта женщина участвовала со своими соотечественниками-греками в борьбе за свободу и независимость от турецкого владычества. В гром нескольких морских сражений вливались залпы и ее корабля (одного из семи построенных на ее средства). Отважная женщина погибла в 1825 г. в морском бою.
Но наиболее яркая личность из всех незаурядных женщин, стоящая выше других выдающихся представительниц прекрасного пола русская княгиня Ольга (по Иоакимовой летописи правнучка Гостомысла, родившаяся под Псковом, вернее в той стороне, где позже был основан Псков). Очень рано (совсем девочкой) отданная замуж за князя Игоря, она становится мудрой правительницей, на много порядков выше как своих современниц, так и знаменитых женщин последующих веков.
В ней сочетался проницательный, обширный государственный ум с твердой волей, энергичной деятельностью, дальновидностью. Она, оставшись вдовой с сыном Святославом на руках, которому шел пятый год, правила так, как до нее не умел или не решался править ни один князь. Кроме политической мудрости, она обладала воинской хваткой, возглавляла военную дружину и одерживала победы. Гибель своего мужа, убитого древлянами в 946 г., использует как повод для покорения древлян и подчинения себе их исключительно богатых земель. Впрочем, не останавливается перед массовыми казнями. Она предпринимает долгое и опасное странствие в Царь-град (где пробыла почти 3 месяца), все внимательно и пытливо изучает и оценивает, проявляя гибкий, глубокий ум. Ольга принимает крещение и, возвратившись в Киев, занимается распространением христианства, заронив семена веры в сердце внука Владимира.
Церковь называет Ольгу святой равноапостольной. Управляя княжеством, она составляет законы, налагает огромные подати, но устанавливает не военный, а более гуманный и разумный административный способ сбора податей. И, как точно заметил Немирович-Данченко, «все, что до нее совершали князья - все это делает и она, но несравненно шире и с такой энергией, которая, казалось бы, совсем должна быть не по силам женщине». Опираясь на исторические сведения, мы можем сказать, что в древние времена, кроме занятия своими чисто женскими домашними хозяйственными делами, женщина правила, судила, предписывала законы, следила за их исполнением на равной основе с мужчинами.
Но наряду с этим следует отметить, что за XIV -XV вв. свободная, независимая, обладавшая в полной мере чувством собственного достоинства, русская женщина превращается в совершенно иной тип. Как исторически мало потребовалось - два, от силы три века, чтобы сломать женщину. «Нужда, вечная опека крепостного права, - пишет Немирович-Данченко, - рабское подчинение отцу и мужу сделали ее если не слабою физически, то измученною нравственно.
Вечный сумрак дымных изб, лишения, едва ли понятные обитательницам более благословенных небом стран, тяжелая полевая работа, самодурство тоже на непосильном труде и в вечной нищете своей озверевшего мужа создали в конце концов судьбу - страшнее которой трудно было бы придумать, если бы эта жалкая рабыня могла сознавать весь ужас своего положения. Это уже не та гордая мать, не та полноправная гражданка… С каждым веком муж становится все более и более владыкой своей жены; жених после венца получал плеть от отца невесты и трижды бил новобрачную в знак своей власти над ней» Происходило, казалось бы, парадоксальное явление - общество развивалось, а рабство женщины становилось все более ужасным. Свободная, самостоятельная, гордая, деятельная она не только уходит в тень, но и превращается в понукаемое, подневольное, домашнее существо.
Как видим, в старославянском обществе женщины были не только равноправны с мужчинами в воинственности, но и являлись устроительницами мира и порядка. Славянская цивилизация начиналась при равноправии женщин. Жернова общества немало потрудились, чтобы перемолоть гордый, сильный тип славянской женщины в прибитую, жалкую и духом, и телом рабыню, забитую озверевшим от вечной нужды крепостного права мужем. Книга по устройству и ведению домашней жизни «Домострой» определяла женщине лишь назначение распорядительницы в хозяйстве и занятия прислуги или хранительницы самого порядка.
Однако с XVII в. на Руси забрезжила заря эмансипации женщин. Приведу одну важную фразу о прошлом, сказанную Немировичем-Данченко: «В… страшной атмосфере самодурства, кулачного права русская женщина все-таки не задохнулась. Она прошла через всю нашу историю и теперь является нам такой же чистой, светлой и честной, какою являлась она на заре ее в образе красивой и мощной славянки… Русскую женщину спасла ее богато одаренная нравственная природа. Сила великой души».
С этой мыслью Немировича-Данченко можно полностью согласиться. Лучше, чем он, сказать едва ли возможно. Его строки дают полное представление об историческом пути русской женщины, который привел к тому, что женщине пришлось не одно столетие бороться за свои равные права с мужчинами в различных областях жизни, в том числе и на военном поприще.
Исследование проблемы участия женщин в войнах России дает основание утверждать, что особенно активно оно проявлялось в области медицины.
Документально зафиксированное применение женского труда в военных госпиталях России начинается с реформ Петра I. В Уставе воинском (1716 г., гл. 34), Уставе о непременных военных госпиталях (1728 г.), в «Генеральном о госпиталях регламенте» (1735 г.) определяются функции женщин - хозяйственное и санитарное обслуживание. В Уставе воинском 1716 г., гл. 34 «О полевом лазарете» (или шпитале) есть такие строки: «Понеже рядовые солдаты в поле и кампаниях от великих трудов и работы часто в болезни впадают и при жестоких акциях ранены бывают, того ради весьма потребно есть, чтоб для пропитания и пользования оным построить полевой лазарет, а над оным имеет учрежденным быть особливый шпитальный Инспектор, доктор, священник, лекарь, с доброю полевою аптекою, и с некоторыми подмастерьями. Також-де потребно всегда при десяти больных быть для услужения одному здоровому солдату и нескольким женщинам, которые оным больным служить имеют, и платье на них мыть…».
После Петра I наступает некоторое затишье в привлечении женщин для воинских нужд. Надо, впрочем, заметить, что и в петровский период оно носило ограниченный характер, оправданный не военными, а социально-психологическими особенностями эпохи.
Отечественная война 1812 г. всколыхнула Россию. В борьбу с наполеоновскими армиями включились и женщины. Но участие их в военных событиях невелико, хотя и прошло четыре с лишним века после того, как женщины с мечом в руках (даже под видом мужчин) сражались на поле Куликовом. В 1812 г. весь русский народ поднялся на защиту Отечества. Отечественной войной и назвали ту народную войну, в которой женщины приняли участие, особенно в широко развернувшейся партизанской борьбе. Изучению этой войны посвящено большое количество исследований. Естественно, ход и исход войны, стратегия и тактика, героизм солдат и офицеров заслуживают самого пристального внимания - это величайшее, труднейшее военное прошлое и блестящее, с точки зрения военного искусства, событие. Но об участии женщин в ней, буквально, крохи
.
Это вышедшие к столетнему юбилею в 1912 г. небольшие книжечки очерков и рассказов эпохи Отечественной войны А.Зарина и В.Черемухина, где рассказывается в очень простой, популярной форме о женщинах-воинах: Прасковье-кружевнице - высокой, статной, настоящей русской красавице, убившей топором трех французов, покушавшихся на ее честь, и ушедшей в лес сражаться с захватчиками. Вокруг нее образовался отряд в 60 человек. За голову ее французы назначили большую награду. Русское правительство, отметив заслуги Прасковьи перед Родиной, наградило отважную женщину серебряной медалью в память Отечественной войны.
История воскрешает имя Анфисы из деревни Юхны Смоленской губернии, которую та же причина - защита своего женского достоинства, а также грабежи захваченных деревень, поджоги и убийства заставили уйти в лес, где к ней примкнули женщины и образовалась «бабья команда», наносившая немало вреда французам. Однажды они отбили в жестокой схватке отряд русских пленных, среди которых находился раненый полковник. Это были настоящие воины, а не просто запечные бабы.
Потомки будут вечно чтить память Василисы Кожиной, на глазах у которой враги убили мужа-старосту. Решительная, волевая, сильная характером женщина была выбрана миром на его место, возглавила партизанский отряд, уничтожавший в лесах врагов. Отвага, бесстрашие, доблестная служба Отечеству в тяжелую годину была оценена императором, наградившим ее серебряной медалью в память Отечественной войны.
Одной из удивительнейших женщин, буквально потрясшей общество, когда открылся ее пол, была и остается кавалерист-девица Надежда Андреевна Дурова. О жизни ее довольно много публикаций. Почти нет такого человека, который не слышал бы о ней. Но, думаю, не будет лишним рассказать об этом феномене и в нашей книге, посвященной женщинам, связанным с российской армией.
Н.А.Дурова, дочь гусарского ротмистра, родилась в 1783 г. в походе, росла и воспитывалась в полку под звуки труб, топот коней, бряцание оружия. Нелюбимая матерью (которая желала иметь сына), плачущая крошка-девочка однажды была выброшена истеричкой-матерью из окна кареты в пыль, под копыта коней едущих следом гусар.
Видавшие виды, закаленные в боях кавалеристы были ошеломлены. Они подобрали ребенка, и отец отдал ее на воспитание верному денщику-гусару. Естественно, «усатый нянь» воспитывал ее, как умел и представлял. В результате Надежда выросла влюбленной в ратное дело, не мыслящей себе жизни без коня, сабли, военной службы Отечеству и не любившей свою женскую природу. С детских лет она мечтала сменить женский пол и поступить на военную службу. Однажды, когда через город проходил казачий полк, она переоделась в мужскую одежду и, оставив на берегу свое платье, дабы создать видимость, что утонула, ушла с казаками под видом юноши служить Отечеству.
В этом не было бы ничего необычного, если бы речь шла о молодом человеке, поскольку, как известно, в век Дуровой военная служба была престижной в среде дворянской молодежи. Многие юноши мечтали проявить себя в походах, сражениях, заслужить славу, почести, достичь чинов, положения; привлекали и блеск и красота мундира, романтика походной жизни, гусарская лихая удаль. Наслышавшись о благосклонном отношении армейских начальников к молодым беглецам, стремящимся на военную службу даже вопреки воле родителей, Надежда Андреевна рассчитывала на снисхождение к себе. Ее надежды оправдались. Относительно легко удалось поступить в полк рядовым, назвавшись мужским именем.
Начала она службу в Коннопольском уланском полку. Мечта избавиться от женщины в себе и стать кавалеристом осуществилась.
Хотя Надежда прекрасно ездила верхом на Алкиде, которого ей подарил в свое время отец, отменно стреляла, так как имела навыки военного дела, она не без усилий освоила искусство конного боя с тяжелой пикой и саблей. Не по-женски физически развитая и очень целеустремленная, овладела воинскими премудростями и стала образцовым солдатом, которого ставили в пример другим.
Боевое крещение Надежда Андреевна получила в 1807 г. в сражении при Гутштадте, участвовала в боях при Гейльсберге, Фридланде. Здесь, как и под Гутштадтом, она спасла раненого товарища. И во всех сражениях молоденький кавалерист проявлял бесстрашие и отвагу. Храбрый воин, мучаясь душевно от мысли, что горячо любимый отец считает ее утонувшей, написала однажды ему письмо, умоляя простить и благословить на службу Отечеству. Отец рассказал об этом одному родственнику, и слух о том, что девица служит в кавалерии, дошел до Александра I. Это было настолько удивительным, что он затребовал ее к себе, чтобы увидеть и услышать все из первых уст. На аудиенции она открылась ему, была привечена императором, и попросила как награду разрешение «носить и далее мундир, иметь оружие и служить в сем виде Отечеству». Наградив ее редчайшим знаком отличия Военного ордена и большими деньгами (все же на будущую когда-нибудь свадьбу), царь оставил ее при армии, повелев называться по его имени Александровым с условием, «чтобы ни одно пятно не омрачало чести этого имени». В связи с этим хочется подчеркнуть, что служба женщины-кавалериста, даже под мужской фамилией, в регулярных войсках была столь необычным явлением, что понадобилось личное разрешение и покровительство императора, чтобы остаться в армии и продолжать службу.
Дурова была переведена в образцовый Мариупольский гусарский полк. Однако, послужив некоторое время в нем, она попросилась в уланы, мотивируя просьбу стесненным денежным состоянием, так как содержание и форма в этом полку были дорогими. Существует и романтическая версия - что в нее влюбилась дочь командира и требовала жениться на ней. Гусар Александров, не имея желания открывать свой пол, перевелся в другой полк. Говорили и другое - мариупольцы были слишком парадным полком, а ей хотелось в дело.
Н.А.Дурова участвовала в Отечественной войне 1812 г. Служила ординарцем у М.И.Кутузова. Участвовала в боях под Смоленском, Колоцким монастырем, в Бородинском сражении. Здесь была контужена и уехала лечиться в Сарапул. После выздоровления в мае 1813 г. она снова в действующей армии и опять отличается во многих боях, в том числе и под городами Гамбург и Гарбург. В 1816 г., дослужившись до чина штабс-ротмистра, Надежда Андреевна вышла в отставку; как и всем офицерам, ей была назначена пенсия. Последнее время она жила то в Сарапуле, то в Елабуге, где скончалась в 1866 г.
Обо всем этом Н.А.Дурова поведала в своих записках, переиздающихся и до сих пор. Первое же издание записок было осуществлено А.С.Пушкиным в «Современнике» в 1836 г. еще при жизни Надежды Андреевны. Великий поэт тепло охарактеризовал эту необыкновенную, одну из замечательнейших женщин XIX в. и задал вопрос, который и в настоящее время возникает у нас в отношении не только Н.А.Дуровой, но и других женщин, стремившихся на военном поприще служить Отечеству: какие причины заставили молодую девушку, хорошей дворянской семьи, оставить отеческий дом, отречься от своего пола, принять на себя труды и обязанности, которые пугают и мужчин, и явиться на полях сражений - и каких еще! - наполеоновских! Что побудило ее? Тайные семейные огорчения? Воспаленное воображение? Врожденная неукротимая склонность? Любовь?.. Вот вопросы, ныне забытые, но которые в то время сильно занимали общество.
Не забыты эти вопросы. Они в совокупности и объясняют феномен Дуровой, волнуют общество и поныне.
Чтобы полнее раскрыть нашу тему, необходимо выявить побудительные мотивы и предпосылки высоких гражданских поступков русских женщин в различные исторические периоды жизни государства. Разобраться в функциональности военной службы для женщин. Эти вопросы можно осветить, лишь всесторонне исследовав литературу, посвященную данной проблеме, и сохранившиеся архивные материалы, собирая по крупицам те сведения, которые дошли до нашего времени. Об отдельных периодах, к сожалению, до нас дошло очень мало сведений. Хотя мы знаем, что женщина, движимая патриотическим чувством любви к Родине, шла в трудные времена с доступным, а порой и недоступным ей оружием сражаться за Отечество или, в буквальном смысле, с оружием в руках, как Н.А.Дурова, В.Кожина и другие, или с женским состраданием в сердце - в качестве сестры милосердия - помочь страданиям раненых, больных, увечных воинов. Они совершали свой подвиг скромно, незаметно, мучаясь морально вдвойне, поскольку война - не женский удел. На войне женщинам труднее, чем мужчинам, так как физически они иные, у них отсутствует генетический навык ратной деятельности, передаваемый из века в век по мужской линии, к тому же женщины обладают повышенной эмоциональностью. Наконец, прямой запрет, нежелание начальства видеть женщину в сфере чисто мужской деятельности в силу традиционных взглядов на роль и место женщины в обществе, как хранительницы семейного очага. Поэтому многим женщинам приходилось надевать мужской костюм, стричь волосы и под мужской фамилией определяться на военную службу, стараясь ни в чем не отставать от сильного пола, боясь разоблачения и отправки домой.
Что касается службы женщины в области медицины, то и здесь также подвергалась сомнению ее полезность для армии со стороны многих начальников; прослеживается желание избавиться от нее. Об этом свидетельствуют, к примеру, строки из санитарно-статистического очерка о войне с Японией 1904-1905 гг., изданного Главным военно-санитарным управлением. В нем говорится: «В силу особых условий деятельности полевых подвижных, приданных дивизиям госпиталей, сестрам милосердия в них не место; не место им и в военно-санитарных транспортах. Несомненная польза от них в запасных и тыловых госпиталях и в санитарных поездах, где деятельность их должна быть направлена исключительно по уходу за больными и в помощь администрации по наблюдению за хозяйством. Допуск в действующую армию сестер милосердия-волонтерок должен быть в будущем воспрещен безусловно, а для обслуживания военно-лечебных заведений необходимо организовать запас сестер. Инструкция для сестер в госпиталях должна быть изменена, ибо она, возлагая на сестер несоответствующие обязанности, нередко служила причиной серьезных недоразумений».
Однако деятельность сестер милосердия на театрах военных действий, как мы увидим дальше, показала, что они не только не уступали мужчинам-врачам, фельдшерам и санитарам, но, напротив, являлись более желанными для раненых, приносили больше облегчения и способствовали скорейшему выздоровлению воинов. Причины стремления женщин на поле боя, безусловно, неоднозначны и в то же время имеют много общего. Попытаемся шире определить основные, наиболее характерные из них. И, кроме того, ответить на вопрос - была ли пригодна женщина для военного дела? Мы говорили о поленицах. Они на равных с мужчинами охраняли рубежи Родины, не уступая им в храбности, бесстрашии и физической силе. Была ли пригодна женщина-славянка для этого? Можно ответить утвердительно, поскольку, как отмечают былины, страшились порой мужчины выйти в бой с такой противницей. Можно возразить, что это былины, сказы, возвышенные выдумки. А если заглянуть в суть?
Участие в исторической битве на Куликовом поле. Что двигало ими? Различные чувства: любовь к Отечеству, готовность к защите его независимости, желание отстоять веру христианскую; не следует сбрасывать со счета стремление разделить с любимым-воином любые испытания. В подтексте можно найти передающийся, видимо, какими-то генами особенно воинственный дух славянок. Он воплотился и в Н.А.Дуровой, и в другой ее предшественнице, долгое время о которой не было известно. В 1984 г. в «Неделе» появилась интересная статья, из нее и стало известно о капитане Курточкине- предшественнице «кавалерист-девицы» Н.Дуровой.
Татьяна Маркина - 20-летняя донская казачка из станицы Нагаевской, оставив на берегу реки свою одежду, переодевшись в мужской костюм, поступила солдатом в пехотный полк в Новочеркасске. Энергичная, боевая, внешне больше похожая на юношу, чем на девушку, она преодолевала все тяготы военной службы екатерининских времен. Ее усердие и храбрость поощрялись, отмечались: ефрейтор, унтер-офицер, капитан. Возможно, эта отчаянно храбрая, способная девушка дослужилась бы и до более высокого чина, но помешало обстоятельство - по жалобе одного из сослуживцев, она, кажется, прибила нечистого на руку, ей грозил полковой суд и порка. Капитан Курточкин (так она именовалась) вынужден был обратиться к императрице и рассказать все о себе. Изумленная Екатерина II потребовала расследования с привлечением медиков. Капитан «женского полу» был освидетельствован, во всем оправдан, однако, военной службе пришел конец. Получив отставку, но с мундиром и пенсией, что было весьма почетно, Татьяна вернулась в свою станицу, где зажила, по-видимому, уже женской жизнью. К сожалению, записок о себе, как Н.А.Дурова, она не оставила.
Возможно эта история навела Екатерину II и Г.А.Потемкина на мысль создать «роту амазонок» в 1787 г. в Балаклаво-греческом батальоне генерала Чанони из 100 «благородных жен и дочерей» балаклавских греков. Их одели в особую форму, выдали оружие. Командовала ротой Елена Ивановна Сарандова. Приятное впечатление на Екатерину II и австрийского императора Иосифа II, посетивших в апреле 1787 г. Балаклаву, произвел смотр роты, устроенный в их честь. Но через 2 месяца рота была распущена, в боях не участвовала.
В военном мундире с саблей на коне сражалась с врагами еще одна женщина - Александра Тихомирова. Заменив умершего брата, офицера гвардии, очень похожего на нее, она командовала ротой. Около 15 лет прослужила А.Тихомирова (под именем Александр Тихомиров) в армии. Погибла в 1807 г., только тогда ее боевым товарищам и командирам открылось, что это была женщина. Узнав об этом, они заявили, что если женщина так сражается с врагами, то стыдно им, мужчинам, ронять честь мундира и не стоять грудью за Отечество.
Мотивы женщин, возглавивших отдельные отряды партизан в Отечественную войну 1812 г. (Василиса, Прасковья), некоторые группы которых (как группа Анфисы) состояли из одних женщин - старых, молодых и даже девчушек, были различными - у каждой свой, и в то же время - много общего: защита своей чести и достоинства; нежелание быть под властью иноземцев; месть за сожженные дома и деревни, убитых близких и родных, разоренный очаг - в итоге совместная с регулярными армиями борьба против завоевателей за свободу Отечества, приведшая к победе над талантливым и удачливым полководцем Наполеоном.
Немаловажным мотивом для женщин было стремление освободиться, вернее уйти от подчиненного положения, вернуть свою утраченную равноправность с мужчинами. Особенно ярко женщина показала себя в службе сестры милосердия, где выявились такие черты, как сострадательность женской души больным, страждущим, нуждающимся в помощи. Начиная с Крымской войны 1853-1856 гг. женщина как сестра милосердия не сходит с поля сражения, включая последнюю мировую войну.
См. также
Прекрасным Женщинам России
Ю.Н. Иванова Храбрейшие из прекрасных Женщины России в войнах
Другие новости и статьи
« На сопках Маньчжурии. 1904-1905 гг.
Запись создана: Воскресенье, 8 Март 2020 в 1:02 и находится в рубриках Новости, О патриотизме в России.
метки: война, женщина, женщины, отечество, родина
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение оружие охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика