28 Июль 2014

День победы в моем детстве

День Победы нас застал в Сушино, под Киевом. Помню, был малым пацаном, бегал в трусиках с грязными ногами, и мама после того повела нас в церковь, и все были восхищены речью батюшки. Он сказал “мир” – короткое слово, но какое-то важное. Я помню, что в тот день меня крестили, батюшка ножницами вырезал у меня на макушке что-то и на моих грязных ногах и на руках поставил кисточкой крестики. Солнечный день был, помню. Нельзя сказать, что мы были атеисты, просто воспитывались в не слишком религиозной среде. А на День Победы в церковь попали, потому что все шли в общей эйфории, и мама пошла туда – она не была религиозной, она практически всю жизнь проработала техническим секретарем на нефтезаводе. Потом мы ездили с отчимом, очень часто переезжали, отчим строитель был. Переезжали в Грузию, в Чимчири (это между Сухуми и Батуми). Мне запомнилось, как повезли меня в обезьяний питомник в Сухуми. Я пошёл в первый класс в Белоруссии.

Помню, учил белорусский язык. Это был город Пильск, почему-то мне запомнилось, что там была спичечная фабрика. Я любил ходить в кино, вечно толпа была, и я, малый, толкаюсь… В конце 1946 года мы приехали в Херсон. Город, конечно, был ещё разрушен после войны. Помню колокольню церкви, ходил зимой туда, её разрушили потом. Встречался мне всё время отец Старк, он единственный из всех священников ходил по городу в полном облачении, в рясе, тогда ж не было принято. Я ходил в 4-ю школу, это старое здание по улице Советской напротив областного архива. Потом нас перевели в новоотстроенное здание. Здания старые все были, его подремонтировали. Это была школа № 28, напротив школы валы, никаких построек не было, пожарная вышка, каланча с пожарной частью, и мы на валы ходили казёнить… Я долго потом разбирался, что это слово означает, оно было в ходу у школьников того времени. Там, где сейчас старый корпус сельхозинститута, на выезде на Камышаны, раньше было сельхозучилище, вокруг этого училища был старый казённый сад, так и назывался – «Казённый», и туда гимназисты бегали “казёнить”.

Я помню, у нас был Розенберг – серьёзный завуч. Мы его называли почему-то Плюмбум, потому что он, когда брился, у него щёки были немножко темноватые, щетина чёрная была. Он милый человек был, старался поддержать среди нас, хулиганистых, дисциплину. Мы его побаивались, конечно… Очень в то время мы любили делать самопалы. У нас были ручки металлические – трубочка и с двух сторон для перьев вставочки. С одной стороны заклёпывалось, зажималось, туда насыпался порох, спички, и мы стреляли. Самопалы были в моде тогда… Я не помню, чтобы в Херсоне много мин находили, но, когда мы жили в Белоруссии, в Минске, прямо в огороде у нас мы выкапывали целые наборы патронов пулемётных, целые патронташи в коробках. И мне запомнился один случай, когда кто-то из старших товарищей брал этот винтовочный патрон с острой пулей, вставлял в торец забора и палкой забивал его: делал из хлеба катышек, ставил его на капсюль, гвоздём втыкал, потом бил по этому гвоздику, пуля стреляла и расщепляла эту дощечку – это был ужас…

Я помню, был один случай – я маму напугал. Начал разбирать эти патроны, пулю берёшь, расшатаешь из гильзы, порох высыпался, потом из деревянного пола вынимался гвоздь, образовывалось отверстие, туда засыпался этот порох, утрамбовывался, к нему делалась тоже из пороха дорожка, поджигалась дорожка, огонь добегал – и аж до самого потолка фейерверк… А один раз я на полочку одел пустой патрон, но с рабочим капсюлем, мама печку топила, не нашла ничего другого дрова пошевелить, и она взяла эту палочку и не обратила внимания, что с той стороны патрон. Он разогрелся и как ахнет! Не громко, но мне попало… А ещё помню такой случай. В Минске собралась вечером компания из взрослых, и открывается дверь, заходит водитель. Как сейчас помню – его звали Валентин, и несёт в двух руках припасы какието съедобные. Тогда очень много было американских посылок – картонные ящики, которые присылались, американская помощь. И вот у этого Валентина падает из рук фляжка, обшитая зелёной замшей, и катится по полу.

А все, кто был в комнате, падают на пол – в темноте не разобрались, многие подумали, что это «лимонка». Такой смех потом! А в этой фляжке был просто спирт или что-то крепкое… Американскую помощь я хорошо помню. Дело в том, что у отчима как у начальника был какой-то склад. Пришли картонные ящики, набитые банками, галетами. Банки были одинаковые, без наклеек, к ним прилагался ключик. Часть банок была с тушёнкой, а часть – конфетки и всякие сладости. Мама просила открыть баночку, и я путал, вместо тушёнки открывал сладости… Томатный сок помню, яичный порошок. Голод я не ощущал… Конечно, не шиковали, было печное отопление. На базар обычно ходили, какую-то картошку покупали… Мама что-то сготовит, я не обращал на это внимания. Помню, что любил хлеб с сахаром и с водой: когда никого нет – я беру, наколочу в кружку воды с сахаром…

Черников Владимир Андреевич, 1939 г.р.

Другие новости и статьи

« День Военно-морского флота РФ

Я первый год ходил в школу… »

Запись создана: Понедельник, 28 Июль 2014 в 0:06 и находится в рубриках Новости.

метки:

Темы Обозника:

COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование ремонт реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика

СМИ "Обозник"

Эл №ФС77-45222 от 26 мая 2011 года

info@oboznik.ru

Самое важное

Подпишитесь на самое интересное

Социальные сети

Общение с друзьями

   Яндекс.Метрика