Институт представителей Генерального штаба: задачи и направления работы
С первых дней войны перед военно-политическим руководством страны при своевременном и обоснованном принятии решений по организации военных действий встала проблема отсутствия или отрывочности объективных данных о положении, состоянии своих войск и войск противника. Главной причиной этого были не только неустойчивость, срывы в работе систем связи и отсутствие слаженности фронтовых и армейских органов управления, но и боязнь некоторых командующих и оперативных штабов в сводках и донесениях в Генеральный штаб правдиво докладывать о случаях неуспешных действий своих войск и невыполнении ими поставленных задач. В этих условиях данные об обстановке на решающих направлениях вооруженной борьбы, которая нередко была критической, поступали в Генеральный штаб нерегулярно, с большим опозданием и в целом часто были скудными, а порой и противоречивыми, не отражая реального положения дел на фронте.
В силу этого Верховное главнокомандование нередко оказывалось в затруднительном положении в определении масштабов возникшей опасности и не могло своевременно принять необходимых мер противодействия. Генерал армии С. М. Штеменко отмечал: «Чтобы хоть как-то восполнить этот пробел, операторы сами летали выяснять, где проходит передний край нашей обороны, куда переместились штабы фронтов и армий. При этом одни погибали, другие надолго выходили из строя по ранению, многих командующие фронтами просто не отпускали обратно, а назначали своей властью на различные должности в войсках. Убыль квалифицированных кадров операторов была настолько значительна, что руководству Генштаба пришлось, в конце концов, принять решение о создании специальной группы командиров для связи с войсками» .
Как уже говорилось ранее, в соответствии с постановлением ГКО от 28 июля 1941 г. и приказом начальника Генштаба от 29 июля 1941 г. в составе Оперативного управления была сформирована новая структура — Группа офицеров Генштаба на правах отдела общей численностью 1124 человека, из расчета: на каждый фронт — по два, на армию — по три, на дивизию — по два человека. Из них 22 офицера должны были составлять аппарат группы, находящийся в Оперативном управлении Генерального штаба, 24 офицера — при фронтах, 150 офицеров — при армиях, 928 офицеров — при дивизиях 50 .
В августе 1941 г. начальник Генштаба Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников принял меры по ускоренному формированию Группы офицеров Генштаба. Для решения практических вопросов по его приказу была создана специальная комиссия в составе генерал-майора М. Н. Шарохина, бригадного комиссара В. П. Попова (Оперативное управление Генштаба) и полковника В. И. Чернышёва (начальник отдела кадров). Позднее в работе комиссии принимали участие заместители начальника Оперативного управления полковник В. В. Курасов и полковой комиссар И. Н. Рыжков.
Основная задача комиссии заключалась в отборе кадров для Группы офицеров Генштаба 51 . При комплектовании группы комиссия столкнулась с большими трудностями из-за недостатка квалифицированных военных кадров. Главное управление кадров НКО основное внимание в этот период уделяло укомплектованию вновь формируемых соединений и частей. Маршал А. М. Василевский в своих воспоминаниях подчеркивал, что этому способствовала и некоторая недооценка в то время И. В. Сталиным значения и места Генштаба в руководстве фронтами 52 . 3 сентября 1941 г. на должность военного комиссара Группы офицеров Генштаба из Военно-политической академии имени В. И. Ленина прибыл начальник кафедры всеобщей истории бригадный комиссар А. Г. Королёв 53 . Вместе с командованием Генштаба и комиссией, возглавляемой генерал-майором М. Н. Шарохиным, ему пришлось решать сложную задачу по формированию и сколачиванию группы 54 . Наряду с исполнением должности комиссара группы А. Г. Королёв до 31 января 1942 г. являлся фактически и ее начальником. Рекомендованные в этот период на должность начальника группы генералы П. И. Кокорев, М. Н. Шарохин и полковник Н. Е. Соколов по различным причинам назначены не были. В сентябре 1941 г. в группу на должности офицеров при стрелковых дивизиях были отобраны свыше 70 слушателей Военной академии имени М. В. Фрунзе, в том числе два майора, 58 капитанов и 13 старших лейтенантов 55 . После непродолжительного знакомства со своими новыми обязанностями, изучения директив и приказов Ставки ВГК, НКО и Генштаба они были направлены в войска действующей армии. Первоначально выезды офицеров группы на фронты были кратковременными. Выполнив задачу, они возвращались в Генштаб для доклада о проделанной работе .
Задания были различными: выяснить обстановку на наиболее опасных направлениях или участках фронта; разыскать место расположения оперативного штаба (чаще всего армии), определить, в каком он состоянии и как управляет войсками; установить место расположения и состояние войскового соединения или оперативного объединения, какие выполняют задачи и в чем нуждаются; задержать отходившие войска и организовать оборону выгодного, определенного в Генштабе или самим офицером на месте, рубежа; вывести резервное соединение в исходный район; вручить командованию соединения или объединения распоряжение на новую или уточненную задачу и другие. С первых дней существования Группа офицеров Генштаба практически подтвердила целесообразность своего создания и оказала командованию определенную помощь в руководстве войсками. Направляемые на те участка фронта, где обстановка вызывала наибольшую тревогу, офицеры-представители быстро решали поставленные им задачи и по техническим средствам или лично докладывали в Генштаб все, что было выявлено на месте, причем совершенно правдиво и объективно.
В сражениях под Москвой офицеры группы, посланные в войска, получали конкретные задачи, которые им ставили лично начальник Генштаба Б. М. Шапошников, комиссар Генштаба Ф. Е. Боков, начальник Оперативного управления А. М. Василевский и начальники соответствующих направлений. Определяя их место и роль в системе Генштаба, военком группы А. Г. Королёв в докладе Ф. Е. Бокову от 31 октября 1941 г. отмечал: «На офицеров Генерального штаба Красной армии возлагаются большие обязанности. Они глаза и уши, контролеры и направляющая рука Генштаба. Работа офицеров требует от них… точно знать обстановку на фронте и максимально быстро сообщать о ней в Генеральный штаб» . Самоотверженно работали офицеры группы и на других участках советско-германского фронта. Так, с 28 сентября по 8 ноября 1941 г. на Ленинградском направлении в районе г. Волхов действовал оперативный (передовой) пункт управления Генштаба, в состав которого входили офицеры группы во главе с полковниками В. В. Курасовым и С. С. Броневским. Организация пункта была обусловлена тяжелыми условиями управления войсками на этом направлении. Противник вплотную подошел к Ленинграду. С 8 сентября сообщение с городом поддерживалось только по Ладожскому озеру и воздуху. Проводная связь со штабом Ленинградского фронта была крайне неустойчивой. Помимо войск Ленинградского фронта на данном направлении действовали 54, 4, 52 и 7-я отдельная армии. Оперативный пункт управления не заменял собой работу офицеров ленинградского направления Генштаба, но, находясь ближе к войскам и имея свой узел связи, дублировал и дополнял его. Когда же связь Генштаба работала с перебоями, он являлся единственным источником получения информации от той или иной армии. Действуя в особых условиях, он стал первым опытом создания передовых и вспомогательных органов управления в оперативно-стратегическом звене .
Своевременная и важная информация об организации оборонительных районов и причинах незначительных успехов советских войск в наступлении поступала от офицеров группы при 11, 27, 6 и 40-й армий Северо-Западного фронта 59 . К концу 1941 г. в работе офицеров группы выявился и ряд недостатков, основными из которых являлись недостаточный опыт работы, отсутствие нормативных документов, регламентирующих их деятельность в войсках, средств передвижения и связи. Характерен в этой связи доклад офицеров Н. В. Резникова и Н. Д. Салтыкова, прибывших в конце ноября в Москву из 38-й армии. Ими был поставлен вопрос о том, чтобы офицеры группы могли непосредственно, без визы командования армий и соединений, информировать Генштаб о положении и состоянии войск. Было также отмечено, что в штабах армий и соединений, а также у офицеров должны быть инструкции об офицерах группы Генштаба, определяющие их права и обязанности 60 . В первые же дни работы Группы офицеров Генштаба в действующей армии в ряде случаев остро вставал вопрос о взаимоотношениях между офицерами группы и командованием объединений и соединений. Руководствуясь указаниями Генштаба, офицеры в основном правильно строили свои взаимоотношения с командующими войсками фронтов и армий.
Однако в силу ряда причин, главным образом отсутствия документов, регламентирующих их деятельность в войсках, между последними и командованием возникали отдельные недоразумения. В докладе начальнику Генштаба Б. М. Шапошникову от 2 ноября 1941 г. военный комиссар группы А. Г. Королёв писал: «Генштаб является высшей руководящей инстанцией в отношении всех штабов, как фронтов, так и армий. Однако эту простую истину не все усвоили достаточно прочно. Имеют место случаи пренебрежительно-барского, а иногда и хулиганского отношения как к работникам, так и к офицерам Генерального штаба со стороны некоторых начальников в штабах фронтов и армий».
Им также были приведены факты, которые помешали офицерам группы А. А. Васьковскому, И. С. Дедову и Д. В. Медведеву своевременно выполнить служебные задания при штабе Западного фронта. В частности, Д. В. Медведеву пришлось долго выяснять причины отсутствия связи штаба фронта с некоторыми армиями, ему было отказано в получении топографических карт, а перед отъездом в Москву не разрешили ознакомиться с обстановкой. Заканчивая доклад, А. Г. Королёв писал: «Эти факты свидетельствуют о том, что в отношениях штабов фронтов (и в особенности штаба Западного фронта) к работникам и офицерам Генерального штаба далеко не всё в порядке» 62 . Укомплектованность Группы офицеров Генштаба к ноябрю 1941 г. составляла всего 7% к намеченному штату .
Особенно плохо обстояло дело с укомплектованием руководящего аппарата группы, который представляли комиссар А. Г. Королёв и два помощника начальника группы. Уместно заметить, что решение ГКО от 28 июля 1941 г. в части формирования группы численностью в 1124 человека было завышенным. Это превышало численность всего Генштаба того периода 64 . Острая нехватка квалифицированных военных кадров вынуждала принимать меры к резкому сокращению штатов военных органов управления. На 5 декабря 1941 г., то есть к началу контрнаступления советских войск под Москвой, из 80 офицеров Генштаба, состоявших в группе, около 60 человек находились в войсках Калининского и Западного, а также Юго-Западного фронтов. Из их докладов, а также информации по другим каналам Генеральный штаб хорошо знал обстановку на всех участках битвы за Москву и своевременно принимал необходимые меры. В декабре 1941 г. процесс комплектования Группы офицеров Генштаба ускорился.
Прибыли 14 выпускников Высшей военной академии Генерального штаба РККА имени К. Е. Ворошилова и большая группа командиров из войск, ранее занимавших должности командиров бригад, полков, батальонов и дивизионов, начальников штабов и заместителей командиров полков всех родов войск. На 1 января 1942 г. в Группе офицеров Генштаба насчитывалось 134 человека, в том числе 125 офицеров при стрелковых дивизиях. По-прежнему был слабо укомплектован аппарат группы (четыре офицера вместо 18) 66 , который практически не мог охватить все стороны деятельности подчиненных ему офицеров. Вакантными оставались некоторые должности офицеров при штабах фронтов и армий. Несмотря на трудности комплектования, состав группы неуклонно возрастал. Поиски новых кандидатов шли в эвакогоспиталях среди выздоравливающих после ранений командиров, преподавателей военных училищ и курсов, а также командного состава запасных и учебных частей.
На 30 апреля 1942 г. в составе Группы офицеров Генштаба было 203 офицера и двое служащих 67 . Многие из вновь прибывших имели реальный боевой опыт и обладали достаточно высокими для такой должности качествами. Для примера можно назвать Героя Советского Союза полковника И. М. Некрасова, отличившегося в боях под Ельней 68 . Были и другие командиры, проявившие себя ранее в военных действиях периода Гражданской войны, на озере Хасан, р. Халхин-Гол, в Финляндии и уже в этой войне. В то тяжелое время при создании института представителей Генштаба в действующей армии не удалось сразу найти такую организационную форму, которая осталась бы неизменной на протяжении всей войны. Руководство Группой офицеров Генштаба, не будучи органической частью Оперативного управления, только частично решало вопросы руководства большой, многогранной работой своих представителей, находившихся в действу-
ющей армии, и не всегда оперативно доводило до руководства Генштаба выдвигаемые ими предложения и рекомендации, имевшие большое значение в решении возникавших в ходе боевых действий задач. Наряду с положительными моментами, имевшими место при комплектовании Группы офицеров Генштаба, были и недостатки. К их числу относились отбор для работы офицерами Генштаба командиров, не имевших высшего военного образования, а также ограниченно годных к строевой службе в результате ранений и контузий. В числе отобранных оказались и командиры с низкой общеобразовательной и военной подготовкой, не обладавшие необходимым оперативно-тактическим кругозором для работы в войсках. Некоторые из них не понимали роли офицера Генштаба в действующей армии и тяготились своей работой. В процессе практической деятельности на фронтах такие офицеры не могли успешно выполнять возлагаемые на них задачи и были отчислены.
В этот же период отмечались многочисленные случаи, когда хорошо зарекомендовавшие себя офицеры Генштаба властью командующих фронтами назначались на различные должности в войска. Многими из этих офицеров были укомплектованы подразделения Оперативного, а также других управлений Генштаба. Так, в течение октября 1941 — апреля 1942 г. были сначала прикомандированы, а затем и назначены на вакантные должности в другие подразделения Оперативного управления Генштаба 17 офицеров, в штаб Западного фронта — семь офицеров Генштаба 69 . В феврале 1942 г. руководством группы были разработаны «Положение о Группе офицеров Генерального штаба Красной армии», утвержденное начальником Генштаба Маршалом Советского Союза Б. М. Шапошниковым и военкомом Генштаба дивизионным комиссаром Ф. Е. Боковым, а также «Инструкция для офицеров Генерального штаба Красной армии», утвержденная заместителем начальника Генштаба генерал-лейтенантом А. М. Василевским 70 . Согласно «Положению о Группе офицеров Генерального штаба Красной армии» она создавалась в целях укрепления непосредственной, живой и постоянной связи Генштаба с войсками и штабами действующей армии; обеспечения Генштаба быстрой, непрерывной и точной информацией об обстановке, ходе боевых действий и состоянии войск; осуществления непосредственной проверки выполнения штабами и войсками директив, приказов и распоряжений Верховного главнокомандования, наркома обороны и Генерального штаба; оказания помощи штабам и войскам в быстром устранении всего того, что мешает выполнению боевых задач; изучения и обобщения опыта боевых действий, применения новых средств борьбы и тактических приемов, методов управления в современном бою и операции, осуществляемых своими войсками и войсками противника .
В «Инструкции для офицеров Генерального штаба Красной армии» были перечислены все качества, необходимые офицеру Генштаба для завоевания авторитета в войсках. Далее в ней подробно излагались вопросы, которые всегда должен знать офицер Генштаба, порядок получения им задания при убытии из Генштаба и примерная последовательность в работе по прибытии в войска. Большое внимание уделялось порядку составления и содержанию донесений, которые обязаны были представлять офицеры Генштаба. Положение и инструкция для офицеров Генерального штаба имели большое значение для их деятельности, вооружая конкретными указаниями, которыми необходимо было руководствоваться при проведении работы в войсках. Однако им были присущи и некоторые недостатки, главным из которых являлось то, что этих документов было два и оба большие по объему, на что командованию группы впоследствии неоднократно жаловались многие офицеры. Разгром врага под Москвой означал развенчание мифа о непобедимости германской армии и конец «молниеносной» войны. В этих условиях перестраивал свою работу и Генштаб. Теперь его офицеры направлялись в штабы фронтов, армий, корпусов и дивизий на длительные сроки. Выезды (возвращение) их в Генштаб стали периодическими, только по мере надобности. Находясь непрерывно в войсках, офицеры Генштаба информировали его о подготовке и ходе операций, состоянии работы органов управления, материальном
обеспечении, недостатках в работе командования и штабов, причинах неудач в подготовке и ведении операций. Главной же задачей офицеров оставался контроль над выполнением командованием и штабами директив и приказов Верховного главнокомандования, Наркомата обороны и Генерального штаба. До конца апреля 1942 г. наиболее крупная группировка войск противника по-прежнему находилась на центральном участке советско-германского фронта. Учитывая это, Ставка ВГК пришла к ошибочным выводам, что основные военные события с началом летнего периода вновь развернутся на московском направлении, и укрепляла именно этот участок фронта 72 . Исходя из такой ошибочной оценки намерений противника на лето 1942 г., Генштаб большинство своих офицеров группы, как и в зимней кампании 1941–1942 гг., сосредоточил на западном стратегическом направлении. Это было сделано в ущерб южному флангу советско-германского фронта, где с мая 1942 г. развернулись важнейшие события летне-осенней кампании 1942 г.
Так, из 185 офицеров, имевшихся в группе на 20 мая 1942 г., в мае — июне в войсках находились: на Карельском фронте — 5, на Ленинградском и Волховском — 15, на Северо-Западном — 15, на Калининском — до 20, в войсках Московской зоны обороны и на Западном фронте — до 40, на Брянском фронте — от 20 до 25 офицеров 73 . Всего на этих фронтах насчитывалось от 115 до 120 офицеров Генштаба, в том числе в войсках, прикрывавших Москву, — 85 человек. Остальные 65–70 офицеров работали в войсках Юго-Западного, Южного, Крымского и Северо-Кавказского фронтов, Приморской армии, оборонявшей Севастополь, и резервных армий. Ответственность за поражение войск Крымского фронта на Керченском полуострове в мае 1942 г. не снималась и с офицеров Генштаба, находившихся в то время в Крыму.
В директиве Генштаба от 13 июня 1942 г. указывалось, что в организации обороны и управлении войсками командованием фронта были допущены серьезные ошибки, а офицеры Генштаба, работавшие при армиях, не сумели своевременно вскрыть эти ошибки и не докладывали в Генштаб объективную информацию о них. Старший офицер при 51-й армии майор В. Ф. Петькелев был отчислен из Группы офицеров Генштаба, старшему офицеру при 47-й армии майору А. А. Максимову объявлен выговор, а старший офицер при 44-й армии майор А. А. Житник снижен в должности до корпусного офицера 74 . Неудачей окончились операция и боевые действия по освобождению Харькова в мае 1942 г. Безвозвратные потери советских войск составили более 170 тыс. человек 75 . Среди них погибли или пропали без вести офицеры Генштаба при 6-й армии А. Д. Работа и Д. И. Кузнецов, при 57-й армии — В. Л. Малахов, при 2-м кавалерийском корпусе — Е. А. Ревчук, при 6-м кавалерийском корпусе — подполковник П. П. Лукинов.
О событиях, развернувшихся на воронежском направлении в период с 28 июня по 7 июля 1942 г., представили содержательные доклады в Генштаб подполковник Г. А. Головань, майоры Д. И. Дыба, А. А. Поздняков, Я. И. Седых, Я. Н. Федоренко. Их доклады давали правильное, объективное представление о положении на фронтах и содержали глубокий анализ причин, приведших к неудачным боевым действиям Брянского и Воронежского фронтов. Неудачи в Крыму, в районе Харькова, под Воронежем и в Донбассе оказали отрицательное влияние на положение и боеспособность советских войск. 28 июля 1942 г. нарком обороны издал приказ № 227, в котором намечались меры по укреплению боевого духа и дисциплины войск и было сформулировано требование к войскам — «Ни шагу назад!». Офицеры Генштаба, находившиеся в войсках, с выходом этого приказа докладывали о ходе его выполнения в Генеральный штаб 77 . В июле 1942 г. в войска Сталинградского фронта был направлен дополнительный контингент офицеров Генштаба. Так, в соответствии с директивой Генерального штаба от 27 июля были назначены: полковник Н. Г. Косогорский — офицером при штабе фронта по танковым войскам, подполковник В. Ф. Лыскин — старшим офицером при штабе 4-й танковой и майор Н. В. Соловьёв — 1-й танковой армий 78 . На 6 августа в войсках Сталинградского и Юго-Восточного фронтов работали 26 офицеров 79 , от которых Генштаб регулярно получал информацию о событиях на сталинградском направлении.
1942 г. характеризовался широким внедрением в практику боевых действий войск опыта войны. Не оставались в стороне от этого важного дела и офицеры Генштаба, деятельность которых была тесно связана с работой отделов военно-исторического и по использованию опыта войны. В штабах фронтов и армий офицерами Генштаба в сентябре — октябре 1942 г. было проверено состояние работы по изучению опыта войны и доведению его до войск. В результате всестороннего анализа 50 докладов офицеров Генштаба в штабы фронтов и армий были направлены директива и инструкция по изучению опыта войны 81 , что в значительной степени помогло активизировать это важное направление работы.
В частности, в войсках стали регулярно издавать краткие сводки обобщенного опыта боевых действий фронтов и армий, а в Отдел (с марта 1944 г. — Управление) по использованию опыта войны Генштаба стали направляться доклады офицеров, материалы которых находили широкое отражение в «Сборнике материалов по изучению опыта войны», «Информационном бюллетене» и «Сборнике тактических примеров». Область деятельности офицеров Генштаба в войсках была многогранной. В их докладах и донесениях содержались ценные выводы и рекомендации по важнейшим вопросам подготовки и ведения боя и операции. Многие из них были включены во вновь создаваемые на основе опыта войны уставы, наставления, инструкции и другие руководства по действиям войск. Продолжался процесс оптимизации организационно-штатной структуры Группы офицеров Генштаба. По штату, введенному в действие 1 мая 1942 г., ее состав был уменьшен более чем на треть. Теперь в ней предусматривалось иметь 409 командиров и двух служащих .
Аппарат управления группы при этом должен был состоять из 19 человек, в том числе 17 военнослужащих. Для работы в войсках предполагалось иметь 392 офицера. Такие изменения отражали накопленный более чем полугодовой опыт работы в действующей армии и произошедшие изменения в управлении войсками (восстановление корпусного звена, формирование авиационных групп и прочее). Практика войны показала, что постоянное содержание при дивизиях офицеров Генштаба является нецелесообразным, и они были упразднены. За счет этой категории частично усиливалось фронтовое и армейское звено офицеров Генштаба. По новому штату число офицеров, работающих во фронтовом звене, должно было возрасти до 42 человек из расчета по три офицера на штаб фронта, из них один старший, а число офицеров в армейских управлениях — до 210 человек с учетом увеличения общего количества армейских объединений. При каждом штабе армии предполагалось иметь трех офицеров, из них один старший. Категория старших офицеров Генштаба при штабах фронтов и армий первоначальным штатом не предусматривалась. Однако опыт войны показал, что без этой категории офицеров обойтись нельзя. Необходимо отметить, что поиски эффективных форм и методов руководства деятельностью офицеров Генштаба в войсках в тот период привели к нерациональному решению. Аппарат Группы офицеров Генштаба скопировал структуру Оперативного управления, но не в лучшем варианте. В группе были введены должности начальников направлений, которые, имея двух-трех помощников, руководили работой офицеров нескольких фронтов. Это также не достигало цели, так как объем работы превышал возможности существующего аппарата группы, которая по-прежнему оставалась передаточной инстанцией между офицерами в войсках и Оперативным управлением Генерального штаба. Продолжавшееся летом 1942 г. комплектование Группы офицеров Генштаба шло в основном за счет двух источников: подбора кандидатов из войск и лечебных учреждений, а также назначения лиц, окончивших ускоренный курс военных академий, в первую очередь академии имени М. В. Фрунзе. Только в течение мая — ноября 1942 г. в группу были назначены 50 выпускников ускоренного курса этой академии . В течение первого года деятельности Группы офицеров Генерального штаба из ее состава выбыли почти 100 человек: одни были откомандированы вследствие отсутствия оперативно-тактического кругозора и опыта штабной работы, другие — из-за низкого общего развития, третьи — по состоянию здоровья, четвертые (таких было немного) — из-за злоупотреблений служебным положением 84 .
Некоторое повышение качества работы офицеров Генштаба произошло с осени 1942 г. С этого времени доклады офицеров меньше оставались без какого-либо реагирования со стороны руководства группы. Важное значение имели указания заместителя начальника группы генерал-майора Ш. Н. Гениатулина от 3 сентября 1942 г. о необходимости всемерно поощрять тех офицеров, которые не ограничиваются только выполнением порученных заданий, а систематически лично обобщают боевой опыт, оказывают конкретную помощь войскам и глубоко освещают в своих донесениях оперативно-тактические вопросы, имеющие ценность для командования армий, фронта и Генштаба 85 . В соответствии с этими указаниями каждый офицер получал для разработки тему по обобщению боевого опыта 86 . Офицерам Генштаба было запрещено дублирование оперативных и разведывательных сводок.
При этом копии боевых документов штабов можно было направлять в Генеральный штаб только в случае, когда требовалось иллюстрировать и подтвердить свои выводы в докладе. Руководству группы офицеров Генштаба приходилось направлять деятельность своих представителей не только путем их вызова в Москву или передачи указаний и распоряжений по каналам связи, но и личным выездом на фронты. Так, в феврале 1942 г. на Волховский фронт выезжал начальник группы генерал-майор Ф. М. Исаев, который по возвращении представил начальнику Генштаба маршалу Б. М. Шапошникову доклад о причинах медленного наступления войск этого фронта 87 . На фронт выезжали и другие руководители группы, в том числе ее начальник генерал-майор Н. И. Дубинин, находившийся с 17 августа по 13 сентября 1942 г. в войсках Закавказского фронта и с 17 по 23 марта 1943 г. в войсках Западного фронта 88 ; заместитель начальника группы генерал-майор Ш. Н. Гениатулин, находившийся с 13 по 25 августа 1942 г. в войсках Брянского и Воронежского фронтов и с 4 февраля по 1 апреля 1943 г. на Дальнем Востоке 89 ; военный комиссар полковой комиссар С. Н. Лебедев, находившийся с 7 по 18 октября 1942 г. на Сталинградском фронте и с 8 по 20 декабря 1942 г. на Ленинградском фронте 90 . Периодические выезды руководящего состава группы в действующую армию имели большое значение в деле совершенствования стиля и методов работы офицерских кадров. С осени 1942 г. работа офицеров Генштаба на важнейших направлениях была тесно связана с выездами на фронты представителей Ставки ВГК и ответственных работников Генерального штаба. Уже в середине сентября 1942 г., в период оборонительной операции советских войск под Сталинградом, Ставка ВГК приняла решение о переходе в контрнаступление. После утверждения его замысла представители Ставки генерал армии Г. К. Жуков и генерал-полковник А. М. Василевский с группой генералов и офицеров Генерального штаба убыли в район города для организации боевых действий 91 . В середине ноября 1942 г. в войсках Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов, переходивших в контрнаступление под Сталинградом, работу вели свыше 50 офицеров Генштаба. Их деятельностью руководили старшие офицеры: полковники Н. Г. Малеев, И. Е. Громов и подполковник А. И. Ефимов. В декабре 1942 г. численность Группы офицеров Генштаба достигла максимума — 240 человек.
Ее количественный рост в этот период одновременно сочетался с улучшением и качественного состава. Опыт их работы показал, что для реализации функций офицера Генштаба необходимо иметь хорошую военную и общеобразовательную подготовку, навыки командной и штабной работы, уметь анализировать и обобщать данные обстановки, делать на их основе правильные выводы и заключения, обладать хорошим здоровьем, правильно понимать назначение офицера Генштаба. Все, кто не обладал каким-либо из этих качеств, рано или поздно должны были уйти с этой работы. Так, в январе — июне 1943 г. из состава группы были отчислены около 50 офицеров, в их числе те, кто имел низкую общеобразовательную подготовку, несвоевременно информировал Генштаб об имеющихся в войсках недостатках, проявлял элементы чванства, зазнайства и личной недисциплинированности, становился на путь обмана командования 92 . В целях обмена опытом работы и его обобщения при штабах фронтов периодически проводились совещания офицеров Генштаба 93 . В апреле — мае 1943 г. при Высшей военной академии имени К. Е. Ворошилова были организованы сборы офицеров Генштаба. Слуша-
тели сборов прослушали курс лекций по тактике и оперативному искусству, а затем провели практические занятия по этой же тематике. Участниками этих исключительно полезных мероприятий были 56 офицеров Генштаба. Однако такой сбор был первым и последним 94 . Объективные выводы о сильных и слабых сторонах деятельности Группы офицеров Генштаба нашли отражение в приказе заместителя наркома обороны СССР — начальника Генштаба от 22 июня 1943 г. В нем был дан объективный анализ имевшихся недостатков в работе руководящего аппарата группы и офицеров, находившихся в войсках. Были вскрыты и причины этих недостатков.
Они происходили в основном от того, что руководящий аппарат группы, «не входя в состав Оперативного управления, не мог осуществлять руководство оперативной деятельностью офицеров и в этом отношении являлся только передаточной инстанцией. Указания по оперативным вопросам офицеры могли получать только от начальника Оперативного управления через начальников соответствующих направлений, последние же, не чувствуя себя ответственными за работу офицеров в войсках, ограничивались только постановкой им общих задач» 95 . Согласно директивам Генштаба от 25–26 июня 1943 г., Группа офицеров была реорганизована в Корпус офицеров — представителей Генштаба (численностью 126 человек) с включением его в штат Оперативного управления 96 . Закрепление офицеров за штабами армий и дивизий запрещалось. Группа выделенных на тот или иной фронт офицеров, возглавляемая старшим офицером и находившаяся при штабе фронта, должна была руководствоваться планом, утвержденным начальником Оперативного управления и выполнять его задания в зависимости от сложившейся обстановки. Старшие офицеры подчинялись непосредственно начальникам соответствующих направлений Оперативного управления, которые и руководили их повседневной деятельностью .
Приказом заместителя НКО от 22 июня 1943 г. была поставлена задача пересмотреть существующие положение и инструкцию для офицеров Генштаба и на их основе составить единое «Положение об офицерах Генерального штаба Красной армии». Его проект необходимо было представить на утверждение к 30 июня 1943 г. Реорганизация института офицеров Генштаба с сокращением его численности позволила оставить в ней наиболее способных, инициативных и обладавших хорошей оперативно-тактической подготовкой и аналитическим мышлением офицеров. Для обеспечения служебной деятельности представителей Генштаба в действующей армии в штаты отдельных штабных авторот полевых управлений фронтов и автомобильного взвода при штабе 7-й отдельной армии дополнительно были включены 73 автомобиля марок M-1 и «Виллис» и столько же водителей-красноармейцев 98 . Это позволило полностью снять вопрос о нехватке средств передвижения, которую ранее ощущали в своей деятельности офицеры Генштаба. Реорганизация Группы офицеров Генштаба и создание Корпуса офицеров совпали по времени с началом Курской битвы. Эту реорганизацию на фронтах, действовавших на Курской дуге, в условиях начавшегося сражения удалось завершить лишь к концу августа. На других фронтах она была завершена в более короткие сроки. В период Курской битвы координацию действий фронтов Ставка ВГК осуществляла через своих представителей — маршалов Г. К. Жукова и А. М. Василевского. Большую помощь им оказывали офицеры Генштаба, находившиеся в войсках.
На фронтах, примыкавших к Курскому выступу, весной 1943 г. находились 86 офицеров — представителей Генштаба 99 . Половина из них была на Центральном и Воронежском фронтах, решавших главные задачи. Так, на Центральном фронте в этот период работу вел 21 офицер во главе с полковником В. Т. Фоминым, на Воронежском фронте — 23 офицера во главе с полковником М. Н. Костиным. Офицеров Брянского, Юго-Западного фронтов, а также в Степном военном округе возглавляли соответственно полковники Н. М. Молотков, М. Н. Кочергин и подполковник А. А. Васьковский. В июле 1943 г. был решен очень важный для деятельности офицеров-представителей вопрос. Начальникам штабов фронтов и отдельных армий была послана директива Генштаба, подписанная первым заместителем начальника Генерального штаба генерал-полковником А. И. Антоновым, в которой указывалось: «В связи с реорганизацией Группы офицеров Генштаба и введением офицеров в состав Оперативного управления, старшим офицерам фронтов разрешается самостоятельно, без визы, подавать телеграммы в адрес начальника Оперативного управления» 100 . Право подачи телеграмм в Генштаб без визы командования было предусмотрено для всех офицеров Генштаба еще в положении 1942 г., но на практике оно часто нарушалось и к середине 1943 г. было сведено на нет.
В течение сентября 1943 г. начальником Оперативного управления Генштаба С. М. Штеменко для личных докладов в Москву были вызваны все старшие офицеры, находившиеся в войсках действующей армии , и каждому из них даны конкретные указания по работе в войсках. Живая связь начальника Оперативного управления с подчиненными ему офицерами при фронтах имела большое практическое значение, так как положение и инструкция, утвержденные в феврале 1942 г., к этому времени в значительной степени устарели. В декабре 1943 г. для руководства практической деятельностью офицеры Генштаба получили новые положение и инструкцию по работе Корпуса офицеров — представителей Генерального штаба Красной армии, которые были составлены как единый документ, подписанный 14 декабря начальником Оперативного управления Генштаба С. М. Штеменко и утвержденный 19 декабря начальником Генштаба А. М. Василевским . Он состоял из четырех разделов, последний из которых «Обязанности командования и штабов по обеспечению работы офицеров — представителей Генерального штаба Красной армии» был новым.
В соответствии с требованиями данного раздела для бесперебойной работы офицеров Генштаба начальники штабов фронтов были обязаны: а) своевременно обеспечить офицеров — представителей Генерального штаба изолированным, охраняемым рабочим помещением в расположении оперативного отдела штаба фронта как на КП, так равно на ВПУ и НП; б) выделить в распоряжение старшего офицера — представителя Генерального штаба вполне исправные вездеходы и легковые автомашины в количестве, указанном директивами Генерального штаба Красной армии, обеспечивая их ремонт и бесперебойное снабжение ГСМ; в) обеспечить хранение секретных документов и служебной переписки офицеров — представителей Генерального штаба; г) выделить в распоряжение старшего офицера — представителя Генерального штаба в качестве адъютанта одного младшего офицера; д) обеспечить полное довольствие (расквартирование, питание, денежное и вещевое снабжение) офицеров — представителей Генерального штаба при штабе фронта, строго учитывая при этом, что офицеры Генштаба пользуются в отношении материального обеспечения и питания: старший офицер-представитель — правами заместителя начальника штаба фронта, остальные офицеры-представители — правами начальников отделов штаба фронта .
В новом документе было исключено дублирование отдельных пунктов, которые имели место в прежних положении и инструкции, всесторонне учтен опыт более чем двухлетней работы офицеров Генштаба в действующей армии. В связи с сокращением общей протяженности линии советско-германского фронта и количества действовавших фронтов постепенно уменьшалась численность личного состава Корпуса офицеров — представителей Генштаба. По состоянию на 19 декабря 1943 г. в его составе было 109 офицеров, на 5 июня 1944 г. — 103 104 . Одной из проблем, от правильного разрешения которой зависел успех выполнения функций институтом представительства Генштаба, оставалось взаимоотношение его офицеров с командованием объединений и соединений. В основном они были правильными — к мнению офицеров Генштаба прислушивались многие командующие фронтами и армиями, начальники штабов этих объединений и другие военачальники. Однако на протяжении войны отмечались случаи и недоброжелательного отношения к ним со стороны командования. Много таких фактов было зафиксировано на Западном фронте, в результате ряд офицеров Генштаба, аккредитованных при штабе Западного фронта, вынужден был уйти с занимае-
мых должностей, среди них полковники С. С. Сергиенко и А. К. Звездин, старший офицер генерал-майор Н. Ф. Гарнич. Все они были хорошо подготовленными и знающими дело офицерами. Во взаимоотношениях офицеров Генштаба при штабе Западного фронта с его командованием кульминационным пунктом стал период с октября 1943 по апрель 1944 г. В это время, когда коренной перелом в войне был уже достигнут, войсками Западного фронта во главе с генералом армии В. Д. Соколовским было проведено 11 наступательных операций на оршанском и витебском направлениях, но ни одна из них не стала успешной. Офицерами — представителями Генштаба генерал-майором Н. Ф. Гарничем, подполковниками Н. В. Резниковым, И. А. Некрасовым и другими своевременно были вскрыты многие из причин этого. Особенно серьезные недостатки в управлении войсками были отмечены подполковником Н. В. Резниковым в 33-й армии, которой командовал генерал-полковник В. Н. Гордов: отсутствие внезапности перехода в наступление, слабая артиллерийская подготовка и поддержка атакующих войск, невыполнение требований о месте командира в бою, скученность боевых порядков пехоты и хамское отношение командующего армии по отношению к командирам дивизий и корпусов. Представляет интерес заключение доклада Н. В. Резникова: «Знаю, что после этого доклада я буду изгнан из 33-й армии, как и предыдущие мои коллеги, потому что здесь не любят правду (это меня не страшит). Но я убедительно прошу доказать руководящим генералам, что неуспех операции не от того, что мало живой силы (у немцев ее не больше), а от плохого обеспечения и горловского 105 руководства этими операциями и плохой обученности войск» . И все же деятельность офицеров Генштаба получила признание не только Ставки ВГК и Генерального штаба, но и многих командующих фронтами.
Этому способствовали опыт Корпуса офицеров-представителей, в рядах которого после проведенной в 1943 г. реорганизации остались наиболее подготовленные офицеры, новый единый документ «Положение и инструкция по работе Корпуса офицеров — представителей Генерального штаба Красной армии», а также выводы специальной комиссии, выезжавшей в апреле 1944 г. на Западный фронт, в которых нашли отражение крупные ошибки в руководстве войсками и полное игнорирование сигналов офицеров Генштаба. Если первый из этих документов — «Положение и инструкция…» четко определял основные направления деятельности офицеров, их права и обязанности, то второй документ — «Акт специальной комиссии ГКО» убедительно показал, что нельзя не считаться с работой офицеров — представителей Генштаба в действующей армии, с их выводами, предложениями и рекомендациями, направленными на улучшение работы командования и штабов по управлению войсками и боевому использованию их в сражениях. Характерным здесь является пример из воспоминаний бывшего старшего офицера при Отдельной Приморской армии генерал-майора (а в то время — подполковника) Н. Д. Салтыкова: «На Керченский плацдарм в конце декабря 1943 г. прибыл представитель Ставки К. Е. Ворошилов. К моменту его прибытия офицеры Генштаба при армии проверили состояние тех соединений, которые по решению командования армии могли быть привлечены к проведению намеченной наступательной операции. Маршал К. Е. Ворошилов, заслушав доклады офицеров, в которых были высказаны позитивные и негативные стороны, обратился к командующему армией генералу армии И. Е. Петрову с вопросом, как он оценивает работу офицеров и доверяет ли им. На это генерал Петров дал исчерпывающий ответ. Он заявил, что всем находящимся здесь офицерам он полностью доверяет, считает их доклады объективными и благодарен им за их большую помощь командованию и штабу». Успешно выполняли свои обязанности офицеры — представители Генштаба в операциях летне-осенней кампании 1944 г. Наиболее крупной в этой кампании стала Белорусская стратегическая наступательная операция. В период ее подготовки и проведения на 1-м Прибалтийском фронте работу вели шесть офицеров Генштаба во главе с полковником Ф. Г. Барским; на 3-м Белорусском — шесть офицеров во главе с полковником А. Г. Серебряковым, затем подполковником А. С. Орловым; на 2-м Белорусском — семь офицеров
во главе с полковником Н. Д. Салтыковым, а после его ранения — полковником А. Д. Гуреевым; на 1-м Белорусском — восемь офицеров во главе с полковником И. В. Соловьёвым. Кроме того, вместе с маршалом А. М. Василевским на фронте находилась группа офицеров Генштаба, возглавляемая генерал-лейтенантом М. М. Потаповым 107 . Старшие офицеры — представители Генштаба при фронтах в этот период подчинялись непосредственно представителям Ставки ВГК маршалам Г. К. Жукову и А. М. Василевскому и выполняли их указания. Стиль работы офицеров-представителей был различным и зависел от конкретных условий. Вспоминая о периоде подготовки к операции «Багратион», бывший старший офицер при 2-м Белорусском фронте Н. Д. Салтыков отметил: «Всех офицеров распределили по корпусам. Свою работу мы строили так: утром выезжали в районы расположения войск. Возвращаясь на КП фронта, составляли короткие письменные донесения. В конце дня собирались у генерал-полковника С. М. Штеменко, докладывали итоги работы за день, свои выводы и предложения» .
Еще более активизировалась деятельность офицеров-представителей с началом операции. Ими отмечались малейшие недостатки в действиях войск, влиявшие на ход наступления, своевременно оказывалась необходимая помощь командованию и войскам. На основании поступивших из Белоруссии донесений офицеров-представителей 6 июля всем командующим фронтами, а также маршалам Г. К. Жукову и А. М. Василевскому была направлена директива Ставки ВГК за подписью И. В. Сталина и А. И. Антонова о недостатках в управлении войсками в период развития наступления и особенно при преследовании противника. Ставка приказала командующим фронтов и армий принять решительные меры к устранению указанных недостатков 109 . Деятельность офицеров — представителей Генштаба в 1945 г. в ходе разгрома противника за пределами территории СССР возглавлялась старшими офицерами: на 1-м Прибалтийском — полковником З. С. Альшицем, на 3-м Белорусском — полковником С. Я. Чуриловым, на 2-м Белорусском — полковником А. Д. Гуреевым, на 1-м Белорусском — полковником И. В. Соловьёвым, на 1-м Украинском — полковниками Д. И. Лебедевым и М. Н. Смирновым, на 4-м Украинском — полковником И. П. Андреевым и подполковником Н. В. Резниковым, на 2-м Украинском — полковником Е. Л. Збандуто, на 3-м Украинском — полковником В. Г. Кулагиным. В Войске Польском работали представитель Генштаба генерал-майор Н. М. Молотков и его помощники — полковники М. Ф. Дубровский и А. С. Евсеев. Ценная информация от офицеров Генштаба на завершающем этапе войны поступала со всех действующих фронтов. Она оказывала большую помощь в работе командованию и штабам всех степеней не только советских войск, но и армий союзных государств, действовавших на советско-германском фронте, в которых были офицеры — представители Генерального штаба. Работа Корпуса офицеров, в отличие от Группы офицеров, проходила в более благоприятных условиях. Корпус был укомплектован опытными, хорошо подготовленными для выполнения возросших служебных обязанностей кадрами.
Все офицеры имели боевой опыт, а также опыт работы офицерами-представителями в армиях и фронтах, обладали достаточным оперативно-тактическим кругозором и другими необходимыми качествами. По состоянию на 9 мая 1945 г. в корпусе насчитывалось 84 офицера. Крупнейшие военные события 1941–1945 гг. свидетельствуют о непрерывном совершенствовании стиля и методов работы офицеров Генштаба. Доклады большинства из них были объективны и правдивы. Содержание каждого из последующих докладов отражало их возросшее профессиональное мастерство, умение найти главное, сделать обобщающие выводы, ценные предложения и рекомендации по вопросам военного искусства и боевого применения войск, направленные на устранение недостатков и совершенствование форм и методов борьбы с врагом. Решение об упразднении Корпуса офицеров — представителей Генштаба было принято в январе 1946 г. Все его офицеры в течение января — июля 1946 г., за исключением тех, кто работал в войсках Дальнего Востока, были отозваны в Генштаб. Офицеры-представители, находившиеся на Востоке, продолжали выполнять свои обязанности до июня 1947 г.
В период войны в институте офицеров — представителей Генштаба проходили службу 400 человек 113 , которые представляли 12 национальностей. Далеко не все из них дожили до дня Победы. За период войны погиб или пропал без вести 31 офицер-представитель, многие были ранены 114 . В годы войны наград удостоились 169 офицеров — представителей Генштаба .
Великая Отечественная война 1941–1945 годов. В 12 т. Т. 11. Политика и стратегия Победы: стратегическое руководство страной и Вооруженными силами СССР в годы войны. — М.: Кучково поле, 2015. — 864 с., 24 л. ил., ил.
Другие новости и статьи
Воспоминания большевика о его встречах с Владимиром Лениным »
Запись создана: Суббота, 16 Ноябрь 2019 в 16:36 и находится в рубриках Новости.
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение оружие охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика