Боевой путь 42-го Сибирского стрелкового полка в Первой мировой войне (1914-1918 гг.)
С объявлением 19 июля (1 августа по новому стилю) 1914 г. мобилизации началось развертывание воинских частей Томского гарнизона до штатов военного времени. В первые дни запасные нижние чины из томичей и жителей Томского уезда (всего более тысячи человек) были призваны в 42-й Сибирский стрелковый полк, горную и мортирные батареи. Одновременно команды из томичей согласно мобилизационному расписанию были направлены на восток, на укомплектование Сибирских стрелковых полков, располагавшихся в Иркутском и Приамурском военных округах.
В течение августа 1914 г. в 42-й Сибирский стрелковый полк прибыло пополнение из Тобольской губернии и с Урала. После укомплектования подразделений начинались занятия: строевая подготовка, повторение уставов, стрельбы. 30 августа эшелоны полка, а также горного и мортирного дивизионов ушли на фронт [1. Л. 10—13]. В полку состояло налицо (по штату) 79 (78) офицеров, 9 (11) классных чиновников, 4442 (4404) нижних чина, 125 строевых и 447 (345) обозных лошадей [1. Л. 13]. В подразделениях полка насчитывалось: в стрелковых ротах — по 241 нижнему чину, команда разведчиков из 99 чел., команда связи из 39 чел., пулеметная команда из 94 чел., музыкантская команда из 37 чел. и 377 нижних чинов в нестроевой роте [3. Л. 363—379]. Большая часть офицеров и значительная часть нижних чинов имели боевой опыт Русскояпонской войны, и в целом полк представлял собой слаженную боевую единицу. В соответствии с мобилизационными планами в Томске продолжилось формирование второочередного 54-го Сибирского стрелкового полка. Для этого из состава 42-го полка был выделен так называемый кадр в составе 25 офицеров и 115 унтер-офицеров и рядовых. Остальной личный состав (более 4 тыс. чел.) призывался из запаса, из жителей Томской и Тобольской губерний. Надо сказать, что все призываемые из запаса имели за плечами 3—5 лет действительной военной службы, а значительная часть также опыт войны с Японией 1904—1905 гг. Через два месяца после объявления мобилизации, после проведения занятий по стрельбе, повторения уставов и прочего 54-й Сибирский стрелковый полк отбыл на фронт.
В городе остался запасной батальон 42-го полка, а также горный и мортирный артиллерийские взводы для подготовки пополнений для фронта. 42-й Сибирский стрелковый полк в 1914— 1915 гг. действовал в составе 11-й Сибирской стрелковой дивизии 1-го Туркестанского армейского корпуса. В первые недели войны корпус находился на Юго-Западном фронте, но уже в сентябре был переброшен на Северо-Западный фронт. Первый бой 42-й полк принял 14—15 сентября 1914 г. в ходе Варшавско-Ивангородской операции (15.09.1914 — 26.10.1914) Северо-Западного фронта. С 14 по 17 сентября 1914 г. томцы участвовали в деблокировании русской крепости Осовец, заставив немцев отказаться от штурма. С 15 сентября Осовец обстреливала тяжелая осадная артиллерия, но 17 сентября сибирские стрелки создали угрозу обхода и заставили противника снять блокаду крепости. У противостоящей дивизии прусского ландвера (второочередная дивизия из резервистов) стрелки захватили 2 орудия. Военные исследователи отмечали: «Если русскому командованию удавалось преодолеть кризисы, создававшиеся в Восточной Пруссии, в Галицийской битве и Ивангород-Варшавской операции (добавим, и в Закавказье), то этим оно в значительной степени обязано притоку новых свежих сил — 6 Сибирских, 2 Туркестанских, 2 Кавказских корпусов.
Эти постепенно подходившие корпуса играли роль стратегического резерва, необходимость которого до войны отрицалась … и который получил решающую роль в мировую войну» [10. С. 55]. С 29 октября по 11 ноября 1914 г. полк принимал участие в Лодзинской операции, в ноябре 1914 г. участвовал в боях за г. Прасныш. 2-й батальон полка вместе с 4-й Донской казачьей дивизией выбил немцев из Прасныша. Затем для удержания города подтянулись еще два батальона с пулеметной командой. 1-й батальон в это время находился на фланге корпуса в резерве. Во время боев за Прасныш особенно отличилась 10-я рота, солдаты и офицеры которой взяли в плен немецкого офицера и 64 рядовых [2. Л. 35—36]. В результате семидневного первого Праснышского сражения прусский ландвер был отброшен за линию границы. Было взято 4 орудия и 1000 пленных [13. С. 249]. С конца 1914 г. на проведении боевых операций русской армией начал сказываться недостаток в снабжении материальной частью и особенно боеприпасами, получивший название «снарядный голод». В приказе штаба 1-го Туркестанского корпуса от 6 декабря 1914 г. предписывалось ограничиться нормой в 6 снарядов на орудие в день [1. Л. 108]. С 25 января 1915 г. полк участвовал в боях в Августовских лесах. Уже с января этого года часть прибывающих в полк пополнений не имела винтовок [5. Л. 5]. В боях отличилась команда конных разведчиков 42-го полка во главе с поручиком Пепеляевым. В 1915 г. начальник германского генерального штаба Фалькенгайн хотел объединить усилия германских и австрийских армий и в течение лета 1915 г. принудить Россию к сепаратному миру.
В третьем Праснышском сражении германцы решили добиться успеха превосходством над русскими в технике и особенно преимуществом в числе орудий и боевых припасов: против 377 русских орудий они имели 1256, то есть превосходили своих противников почти вчетверо. Главный удар немцев пришелся на 11-ю Сибирскую дивизию, которую атаковали 35-я пехотная, 1-я гвардейская резервная и 86-я и 38-я пехотные дивизии с ближайшей поддержкой 36-й пехотной дивизии и ландверной бригады [15. С. 28]. Всего перед фронтом 11-й Сибирской дивизии находились 48 батальонов, 360 легких и 136 тяжелых орудий, в армейском резерве — 18 батальонов и 80 орудий. В составе 11-й Сибирской стрелковой дивизии под командованием генерала Зорако-Зораковского насчитывалось 230 офицеров и 14 397 нижних чинов — 15 батальонов. На вооружении находилось 26 станковых пулеметов, 30 легких и 12 горных орудий [15. С. 153]. С учетом приданных частей 11-я Сибирская дивизия могла противопоставить противнику 20 батальонов и 44 орудия. К сожалению, оборудование оборонительных позиций оставляло желать лучшего. Участок обороны 42-й полк принял от частей 2-го Сибирского корпуса всего лишь за 3 недели до сражения. «Комиссия, принимавшая окопы, указала на такие недостатки: а) проволочные заграждения не имеют флангового обстрела, если линия окопов не делает случайного изгиба; б) промежутки между окопами не получают перекрестной обороны ружейным или пулеметным огнем; в) на подступах имеются мертвые пространства, ниоткуда не получающие огня, что позволяет противнику накапливаться в таких местах; г) стойки козырьков из слабого и иногда гнилого леса; д) очень мало траверсов, а тыльных нет вовсе; е) слишком мало окопов для резервов. Все эти недостатки ко времени начала сражения не были исправлены, так как все внимание было обращено на постройку укрытий для личного состава от тяжелых снарядов.
Эти работы отнимали много времени и требовали наряда подвод для подвоза строительных материалов» [15. С. 34]. На момент начала германского наступления положение 11-й Сибирской дивизии надо признать одним из самых трудных на всем русско-германском фронте. За один день по окопам 11-й и соседней 2-й Сибирских стрелковых дивизий немецкая артиллерия выпустила около 2 млн снарядов! На главном участке наступления противника 7 батальонов 11-й Сибирской дивизии при поддержке 22 орудий отражали натиск 33 батальонов с 256 орудиями [14. С. 294]. 42-й Сибирский стрелковый полк, который, занимая центр расположения дивизии, перекрывал совместно с 44-м полком шоссе, ведущее из Грудуска в Прасныш, оказался на самом острие наступления противника [15. С. 33]. К вечеру 13 июля (30 июня) в строю полков 11-й Сибирской дивизии осталось не более 5000 чел. Прибытие свежих сил — туркестанских стрелковых бригад — дало возможность частям 11-й Сибирской дивизии продолжить борьбу и еще раз оказать германцам сильное сопротивление. В 42-м Сибирском стрелковом полку, вступившем в бой в количестве 3788 штыков и 49 офицеров, вечером осталось 1153 стрелка при 21 офицере [3. Л. 43 об]. Нельзя без душевного волнения читать приказ командира полка, отданный после тех смертельных боев: «В виду того, что полк в бою у д. Опинагура почти что весь полег, исполнив приказ командира корпуса, мною из оставшихся нижних чинов строевых, каптенармусов, артельщиков, кашеваров и конюхов сформирован сводный батальон» [5. Л. 328]. Всего 11-я Сибирская дивизия потеряла 105 офицеров и 10 951 солдата.
Ценой тяжелых потерь русские войска сохранили позиции на р. Нарев [14. С. 495], а войска, находившиеся в Польше, получили возможность отойти и занять новые позиции. Началось «великое отступление», армия арьергардными боями сдерживала германские войска, а значительная часть населения, снявшись с насиженных мест, уходила вместе с русскими войсками. В сентябре 1915 г. в 11-й Сибирской стрелковой дивизии в строю насчитывалось 1916 штыков, а некомплект составлял 10 952 чел. [8. Л. 364—367]. В начале октября в дивизии в строю насчитывалось 1510 штыков, некомплект достигал 11 990 чел. [9. Л. 290—294]. В конце «великого отступления», на 27 октября 1915 г., 42-й Сибирский стрелковый полк, сведенный в 1 батальон четырехротного состава, насчитывал 815 штыков при 15 офицерах. На вооружении находилось 4 станковых пулемета. Созданная гренадерская команда насчитывала 96 солдат, вооруженных только гранатами и холодным оружием. Прибывшее пополнение состояло из 13 прапорщиков, только что окончивших краткосрочные курсы, 596 вооруженных и 752 невооруженных нижних чинов [6. Л. 2]. С огромным трудом русская армия восстанавливала силы после тяжких неудач. К началу 1916г. в составе 42-го полка насчитывалось 12 рот, в которых числилось 46 офицеров и 1497 нижних чинов плюс 300 нижних чинов в гренадерских командах. На пополнение прибыло 32 прапорщика и 1890 невооруженных нижних чинов [6. Л. 15]. Прибывающие в полк пополнения состояли из уроженцев Европейской России, и сибирские полки понемногу утрачивали свой «сибирский дух». «Раненые … не возвращались в свои части… Дух части понижала взаимная «чуждость» начальников и подчиненных» [13. С. 26]. Влияние «духа землячества» на спайку воинских частей не учитывалось.
Пополнения высылались из разных запасных батальонов во фронтовые части, понесшие наибольшие потери. Как и большинство сибирских частей, 42-й Сибирский стрелковый полк утрачивал свой сибирский и уральский личный состав, что сказывалось на его боевых качествах. При проведении перегруппировки войск в преддверии планируемого на лето 1916 г. наступления русской армии 11-я Сибирская стрелковая дивизия была выведена из состава 1-го Туркестанского армейского корпуса. Туркестанцев перебросили на Юго-Западный фронт, а 11-я Сибирская дивизия была оставлена на Западном фронте, войдя в состав 4-й армии [11. С. 34]. Летом 1916 г., когда успешно развивалось Брусиловское наступление, Западный фронт, чтобы не допустить переброски войск противника на юг, провел частное наступление в районе г. Барановичи. Это был стратегически важный железнодорожный узел, где перекрещивались железнодорожные пути Москва — Минск — Брест-Литовск — Варшава и Вильно — Ровно. В начале войны там располагалась Ставка русского Верховного главного командования. Летом 1915 г. Барановичи заняли немцы. Первоначально именно Западный фронт должен был наносить главный удар, а в случае успеха планировалось развивать наступление на Брест-Литовск. Однако нерешительный главнокомандующий Западным фронтом генерал Эверт постоянно откладывал планируемое наступление. 11-я Сибирская стрелковая дивизия занимала позиции на восточном берегу р. Щара. Сибирякам противостояла 3-я немецкая ландверная (резервная) дивизия корпуса Войрша. 19 июня (2 июля) 4-я армия начала наступательную операцию на фронте Городищи — Барановичи.
Но неумелая артиллерийская подготовка, несвоевременный ввод ближайших резервов, пассивное стояние около половины армии в то время, когда другая половина истощалась в бесплодных разрозненных атаках, привели к отрицательным результатам [11. С. 42]. Исследователи писали: «Русские долго прилежно работали, создавая целую сеть окопов, разветвляя и переплетая их, чтобы части, с короткого разбега бросившись в атаку, промчались через немецкие окопы. … Бесчисленные силы свои они волна за волной бросали для овладения нашими окопами. А успех? Часть окопов, выдвинутое полевое укрепление, и только на участке австрийцев прорыв ценой потоков крови» [16. С. 6]. Без всякой артиллерийской подготовки 11-я Сибирская стрелковая дивизия 3 раза пыталась захватить позицию 3-й ландверной дивизии у Лабуз и Дарова. Но напрасно, и тут не было удачи. После этого было выпущено больше 7000 снарядов, из них 2000 тяжелых, с целью подготовки атаки.
Но и это не помогло. Исследователи писали: «Снова берега Щары пропитались кровью, — кровью наступавших русских. Они надвигались густыми волнами, и растерзанными неслись от нас через луга, а там их настигал наш убийственный огонь и они падали, как колосья под косой … Особенно большие потери понес соседний с 42-м полком, 41-й Сибирский стрелковый полк — до 70 % своего состава» [16. С. 6]. Таким образом, 4-я армия, потеряв за 9 дней боев почти 80 тыс. чел., продвинулась, вклинившись в оборону противника, на весьма незначительное расстояние в 2 пунктах, у Городища и к югу от Барановичей. Соседние армии, 2-я и 10-я, не оказывали 4-й действенной поддержки, большей частью производя на позиции немцев артиллерийские налеты, которые не могли обмануть противника, понимавшего истинную цель этих действий. В 1917 г. 11-я дивизия, переданная в состав 10-й армии Западного фронта, занимала позиции по р. Берез у селения Бакшты (на территории нынешней Белоруссии) в 100 км западнее Минска [12. С. 195].
Как и все части русской армии, 42-й Сибирский стрелковый полк пережил потрясения революции 1917 г. Все боевые действия на фронтах прекратились с обеих сторон. Вместо стереотипных сводок «на фронте обычная редкая артиллерийская и ружейная перестрелка» все чаще стали появляться такие же стереотипные сводки: «на фронте обычное братание и меновая торговля» [12. С. 113—114].
В ноябре 1917 г. после заключения перемирия с немцами и начала переговоров о мире новая — советская — власть приняла ряд мер по постепенной демобилизации, чтобы произвести этот сложный процесс по возможности безболезненно для страны. С начала нового 1918 г. для командования полка основными задачами стали упорядоченное увольнение солдат, сохранение имущества (большое распространение получила распродажа солдатами обмундирования и снаряжения), поддержание, по возможности, дисциплины, а главное, лояльности к советской власти [7]. В феврале 1917 г. 42-й полк, вернее, то, что осталось от сплоченной боевой части, двинулся с фронта в Томск. По пути командованию приходилось удерживать солдат от самовольных захватов паровозов, на Урале — в Челябинске, Троицке — в помощь военно-продовольственным отрядам из полка убыло 536 чел. [7]. По прибытии в Томск после передачи вооружения и снаряжения представителям новой власти приказом по гарнизону г. Томска от 11 апреля 1918 г. 42-й Сибирский стрелковый полк был расформирован [7. Л. 110].
Источники и литература
1. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 3376 (42-й Сибирский стрелковый полк). Оп. 1. Д. 60 (Оперативные приказы штабов 5 армейского корпуса и 11-й Сибирской стрелковой дивизии. 1 июля 1914 — 15 ноября 1915 г.).
2. РГВИА. Ф. 3376. Оп. 1. Д. 66 (42-й Сибирский стрелковый полк. Журнал военных действий с 1 ноября по 31 декабря).
3. РГВИА. Ф. 3376. Оп. 1. Д. 86 (Дневник списочного и наличного состава 42-го Сибирского стрелкового полка. 1914—1915 гг.).
4. РГВИА Ф. 376. Оп. 1. Д. 103 (42-й Сибирский стрелковый полк. Журнал военных действий с 1 мая по 30 июня 1915 г.).
5. РГВИА. Ф. 3376. Оп. 1. Д. 129 (42-й Сибирский стрелковый полк. Приказы 1915 г.).
6. РГВИА. Ф. 2523 (11-я Сибирская стрелковая дивизия). Оп. 1. Д. 647.
7. РГВИА Ф. 3376. Оп. 1. Д. 237 (42-й Сибирский стрелковый полк. Строевая часть. Папка приказов за 1918 г.).
8. РГВИА. Ф. 3376. Оп. 1. Д. 278919.
9. РГВИА. Ф. 3376. Оп. 1. Д. 278945.
10. Свечин А.А. Общий обзор сухопутных операций // Энцикл. слов. Рус. библиогр. ин-та Гранат. — 7-е изд. — Т. 46. — Четырехлетняя война 1914—1918 гг. и ее эпоха. — Вып. 1.
11. Стратегический очерк войны 1914—1918 гг. Сост. А. М. Зайончковский. — М., 1923. — Ч. 6.
12. Стратегический очерк войны 1914—1918 гг. Сост. А. М. Зайончковский. — М., 1923. — Ч. 7.
13. Головин Н. Н. Мысли об устройстве будущей Русской вооруженной силы. — Париж, 1925.
14. Керсновский А. А. История русской армии. — М., 1994. — Т. 3.
15. Русская армия в Великой войне: Праснышское сражение [Электронный ресурс]. URL: http://www.grwar.ru/library/Korolkoff-Prasnysh/index.html. 16. Фогель В. Барановичи. 1916 [Электронный ресурс]. URL: http://www.fortressby.com/ download/wwi/Vogel1916.pdf.
Чернов К. А.
Другие новости и статьи
Роль армии во внутри-политической ситуации в России в годы первой Мировой войны (1916 – 1917 гг.) »
Запись создана: Понедельник, 11 Апрель 2022 в 0:13 и находится в рубриках Первая мировая война.
метки: полк, Первая мировая война
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение оружие охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика