Екатерина II и русские просветители
Подай, Фелица! наставленье: Как пышно и правдиво жить…
Г. Р. Державин
И над отечеством свободы просвещенной
Взойдет ли, наконец, прекрасная заря?
А. С. Пушкин
Наш современник, ученый Н.Я.Эйдельман, увидел XVIII в. таким: «Неслыханно причудливый исторический контраст рабства и прогресса». Рабство… Было бы неверным полагать, что это слово относится только к крепостному крестьянству. До 1762 г. и дворянина можно считать рабом, и только 18 февраля этого года Петр III подписал долгожданный указ о «вольности дворянской». Крестьяне же получили вольность спустя 99 лет… Стоит ли удивляться, что «крестьянский вопрос» становится одним из самых больных в культуре Просвещения? И возник он (еще один парадокс XVIII в.!) в связи с деятельностью молодой Екатерины II (до замужества немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская; после — жена незадачливого Петра III), которая владела русским троном 34 года.
Образ Екатерины II противоречив, как и сам «просвещенный век». Она была европейски образованна, умна, расчетлива и придавала большое значение развитию культуры. При этом она полагала, что развиваться культура должна только в том направлении, которое является нужным и полезным в соответствии с самодержавными установками и личностными пристрастиями. И если в начале своего правления, в 60-е гг. XVIII в., Екатерина II окрылила вольнодумство русских просветителей, то в конце жизненного пути, в 80 —90-е гг., она же и задушила признаки свободомыслия.
Однако «непоротое поколение» дворян уже родилось, родилось и вольное печатное литературное слово, о чем речь пойдет в этом параграфе. Но сначала вернемся к молодой Екатерине II. Итак, начало ее правления было многообещающим! Грандиозный маскарад в Москве по поводу коронации Екатерины II назывался «Торжествующая Минерва». Коронационные празднества 1763 г., по традиции проводимые в старой столице, надолго запомнились современникам. Москвичи ждали карнавала как необычного «заморского» театрального представления. И они не ошиблись.
В течение трех дней улицы древнего города были заполнены разноцветными костюмами и масками, повсюду звучала музыка и раздавался смех. Самым важным моментом праздника было собственно карнавальное шествие, призванное показать «гнусность пороков и славу добродетели». Зрителей было много. Очевидец событий, известный мемуарист Андрей Болотов, писал: «Стечение народа, желавшего сие видеть, было превеликое. Все те улицы (Басманные, Мясницкая, Покровка. — Л. Р.), по которым имела оная процессия свое шествие, напичканы были бесчисленным множеством людей всякого рода». «Изобретение и распоряжение маскарада» принадлежало Ф.Г.Волкову. Основные стихотворные тексты сочинил А.П.Сумароков, пояснение же к представлению написал поэт М. М.Херасков. В карнавальной пестрой толпе зрители узнавали «пороки» — Обман, Невежество, Мздоимство, Праздность, Злословие. Шествие замыкала на колеснице богиня мудрости Минерва, торжествующая свою победу над силами низменных человеческих страстей. Так возвестила Екатерина II наступление «Минервина века», долголетие которого длилось до 1796 г.
Каким должен был стать этот век? В идеальных теориях французских энциклопедистов, да и многих отечественных мыслителей, разумность и справедливость устройства общества определялись степенью просвещенности «философа на троне», подающего пример добродетели своим подданным. Этот образ был необычайно популярен. В поэтической форме отголосок теории запечатлен в знаменитой оде Г.Р.Державина «Фелица» (1782): Подай, Фелица! наставленье: Как пышно и правдиво жить, Как укрощать страстей волненье И счастливым на свете быть? Идеален в оде и сам портрет «просвещенной государыни»: Едина ты лишь не обидишь, Не оскорбляешь никого, Дурачествы сквозь пальцы видишь, Лишь зла не терпишь одного;
Проступки снисхожденьем правишь, Как волк овец, людей не давишь, Ты знаешь прямо цену их. Ныне известно, насколько художественный образ не соответствовал действительному облику Екатерины II (которой, кстати, ода очень нравилась). Правление «торжествующей Минервы» было отмечено и кровавыми крестьянскими бунтами, и подавлением дворянского свободомыслия. Суд потомков часто непредсказуем. Сегодня екатерининский «золотой век» видится в гораздо менее мрачном свете, нежели в XIX столетии. Достаточно вспомнить слова А.С. Пушкина, который писал: «Со временем история оценит влияние ее царствования на нравы, откроет жестокую деятельность ее деспотизма под личиной кротости и терпимости, народ, угнетенный наместниками, казну, расхищаемую любовниками, покажет важные ошибки ее в политической экономии, ничтожность в законодательстве, отвратительное фиглярство в сношениях с философами ее столетия — и тогда голос обольщенного Вольтера не избавит ее славной памяти от проклятия России» .
Думается, что внутренняя противоречивость русской культуры екатерининской эпохи, столь резко оцененная Пушкиным, порождена болезненной раздвоенностью общественного сознания. Казалось, вся жизнь разделилась на торжественные заявления, обещания, декларации (например, знаменитый екатерининский «Наказ») и повседневную действительность, в которой нет места показному либерализму. Игра в «просвещенного монарха» являлась самой сутью Екатерины II. Актерами в этой игре были то корифеи французского Просвещения, завороженные собственными утопическими теориями, то российские интеллигенты, обманутые прекраснодушными лозунгами. Победа над общественным мнением Европы далась Екатерине II удивительно легко — сказалась и ее образованность, и природная склонность к интриге. Однако в России взять инициативу просветительства в свои руки ей никак не удавалось. Русская общественность не спешила возводить «просвещенной монархине» политический алтарь. Первое крупное поражение Екатерина II потерпела от созданной ею же Комиссии по составлению нового Уложения.
Депутаты Комиссии оказались удивительно несговорчивы. Вместо того чтобы петь хвалу «торжествующей Минерве», они упорно вели дискуссии о положении крепостного крестьянства, о необходимости коренных реформ во взаимоотношениях имущих и неимущих российских подданных. Ход работы Комиссии был неожидан. Явное несовпадение желаемого и действительного сильно нервировало императрицу. Очередной попыткой овладеть ситуацией стала ее публицистическая деятельность в журнале «Всякая всячина» (издание 1769 г. составляет 52 выпуска, издание 1770 г. — 18 выпусков). С этой трибуны Екатерина II предполагала управлять ходом просветительского движения. В первом же номере «Всякой всячины» было напечатано высочайшее разрешение издавать в России сатирические журналы без всякой цензуры, что послужило поводом для расцвета русской публицистики.
В числе наиболее ярких писателей-сатириков, вступивших в скрытый спор с Екатериной II, лидирует Н. И. Новиков (1744— 1818). Один за другим выходят сатирические журналы Новикова: «Пустомеля» (1770), «Трутень» (1769 — 1770), «Живописец» (1772—1773), «Кошелек» (1774). Много сил просветитель отдает книгоиздательской работе — с 1779 по 1789 г. он арендует типографию Московского университета. В конце 1770-х гг. и позднее он занимается изданием новых журналов — «Утренний свет», «Вечерняя заря», «Покоящийся трудолюбец», «Московское издание», а также первого в России детского журнала «Детское чтение для сердца и разума» (выходил еженедельно с 1785 по 1789 г. в качестве приложения к газете «Московские ведомости»).
Разнообразные по жанрам и опубликованным материалам, журналы Н.И. Новикова привлекали внимание общественности к острейшим социальным проблемам, к вопросам экономики и права, быта и моды, педагогики и этики 1 . Искрящиеся талантом публикации Н.И.Новикова были не просто смелым шагом на пуги развития демократических идей. Им двигало высокое стремление к действительному, а не мнимому просвещению умов, возвышению личности, проповеди любви к ближнему вне зависимости от его сословного состояния. С сатирических зарисовок Новикова в русской художественной культуре начинается подлинное развитие крестьянской темы, традиция которой оказалась и глубокой, и плодотворной для всех видов искусства. Первый в России независимый журнал «Трутень» оправдал надежды жаждущей знаний читающей публики: ведь издатель был действительно независим и от императорского двора, и от цензуры. Знаменитый едкий эпиграф к журналу («Они работают, а вы их труд ядите») сразу привлек внимание современников. От журнала ждали сенсационных публикаций, и не ошиблись.
Страницы новиковских произведений полны искреннего сочувствия к унизительному и бесправному существованию российского кормильца-крестьянина. Отныне сострадание к бедности и бедствию простых «поселян» станет «вечной темой» русского искусства и найдет свое наиболее яркое воплощение в творчестве деятелей русской культуры XIX в. — Н.А. Некрасова, Л. Н.Толстого, М.П.Мусоргского, В.П.Перова… Но великолепие произведений классиков XIX в. не отменяет значимости творений эпохи Просвещения. Об образной силе и сатирическом даре Н.И.Новикова можно судить хотя бы по такому выразительному отрывку из «Живописца» — письму уездного дворянина к своему сыну Фалалею: «Куда какой проказник был ты смолоду! Как, бывало, примешься пороть людей, так пойдет крик такой и хлопанье, как будто за уголовье в застенке секут: таки, бывало, животики надорвем со смеха». Н.И.Новиков был арестован в 1792 г. за антиправительственную деятельность и осужден на 15 лет заключения в Шлиссельбургской крепости. Был освобожден лишь после смерти Екатерины II в 1796 г. Однако Павел I не разрешил ему вернуться к общественной и издательской деятельности, к тому же Новиков был тяжело болен и совершенно разорен. Он дожил свой век в имении, удаленном от Санкт-Петербурга
Особое место в русской культуре XVIII в. принадлежит А. Н.Радищеву (1749 — 1802). Он родился в богатой дворянской семье. Получил хорошее образование — учился в Пажеском корпусе Санкт-Петербурга и в Лейпцигском университете. С 1771 г. находясь на государственной службе, Радищев одновременно начал литературную деятельность. Зная не понаслышке крепостную деревню, он пришел к выводу о нравственном праве крестьянства бороться за свободу против деспотизма и произвола. Воспитанный на трудах французских просветителей, он призывал отменить рабство в России насильственным путем, допускал идею кровопролития во имя общественного прогресса. Судьба народа становится главной темой его творчества, отмеченного чертами подвижничества и жертвенности.
Лучшие произведения писателя — ода «Вольность» и «Путешествие из Петербурга в Москву». Оде «Вольность» (ок. 1783) присуши публицистичность и ораторская страстность. А.Н.Радищев (по мнению Екатерины II, «бунтовщик хуже Пугачева») предрекает гибель монархии и народную революцию: Вокруг престола все надменно Стоят коленопреклоненно; Но мститель, трепещи, грядет; Он молвит, вольность предрекая, И се молва от край до края Глася свободу, протечет. Возникнет рать повсюду бренна, Надежда всех вооружит; В крови мучителя венчанна Омыть свой стыд уж всяк спешит. Работа над «Путешествием из Петербурга в Москву» началась в середине 80-х гг. XVIII в. Параллельно с ней Радищев написал статью «Беседа о том, что есть сын Отечества» (1789), полную гневных обличений в адрес помещиков-крепостников — «мучителей» и «притеснителей». Писатель четко формулирует ответ на вопрос, вынесенный в заголовок статьи: сын Отечества есть «существо свободное».
Истинным патриотом может считаться лишь тот, кто способен пожертвовать жизнью во имя народного блага. «Путешествие из Петербурга в Москву» открывается посвящением A.M.К. (А. М. Кутузову), в нем писатель раскрывает главную идею книги: «Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвлена стала. Обратил взоры мои во внутренность мою — и узрел, что бедствия человека происходят от человека. И часто от того только, что он взирает непрямо па окружающие его предметы». Эпиграфом к книге взяты строки из «Телемахиды» В. К.Тредиаковского и означающие отношение А.Н.Радищева к крепостничеству: «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй». От главы к главе писатель показывает картины бесправия, угнетенности, ужасающей бедности крепостного люда. Стиль «Путешествия» сложен. Лексика автора, от имени которого идет повествование, перемежается с языком персонажей, среди которых выведены крестьяне, новгородский семинарист, купец, крепостной интеллигент, подьячий. Передавая речь своих героев, писатель добивается ярких реалистических характеристик.
Многие незабываемые эпизоды «Путешествия…» подобны театральным сценам, разворачивающимся под аккомпанемент музыки. То звучит заунывная протяжная песня ямщика (глава «София»), то хороводная «Во поле береза стояла» (глава «Медное»), то скорбное причитание над рекрутом, которого разлучают со старухой-матерью и невестой (глава «Городня»), то духовный стих об Алексее, Божьем человеке (глава «Клин»). Песни вплетаются в литературную ткань произведения, и вот уже кажется, что все «Путешествие» наполняется звуками народных песен. Их запись столь точна, что многие современные исследователи утверждают: Радищев, подобно многим своим современникам, собирал фольклор. Самую проникновенную «музыкальную прелюдию» своего «Путешествия…» А. Н. Радищев создал в главе «София»: «Лошади меня мчат; извозчик мой затянул песню, по обыкновению заунывную.
Кто знает голоса русских народных песен, тот признается, что есть в них нечто, скорбь душевную означающее. Все почти голоса таковых песен суть тону мягкого… На сем музыкальном расположении народного уха умей учреждать бразды праатения. В них найдешь образо- - вание души нашего народа», — следует вывод писателя. «Путешествие из Петербурга в Москву» было издано в мае 1790 г. и сразу получило скандальную известность. Прочитав книгу, Екатерина II усмотрела в ней вредные для общества призывы народа к «негодованию противу начальников».
Тираж «Путешествия…» был изъят и сожжен. А. Н. Радищев посажен в Петропавловскую крепость, судим и приговорен к смертной казни, которую императрица заменила на ссылку в Сибирь. Живя в далеком Илимске, Радищев остался верен своим взглядам. Его словами и закончим этот раздел: Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду? Я тот же, что и был и буду весь мой век: Не скот, не дерево, не раб, но человек! Дорогу проложить, где не бывало следу, Для борзых смельчаков и в прозе и в стихах, Чувствительным сердцам и истине я в страх В острог Илимский еду.
Рапацкая Л.А. История художественной культуры России (от древних времен до конца XX века) : учеб. пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2008. — 384 с
Другие новости и статьи
« Спаситель Кузьма: феномен человека и народа
Дворяне и сыны боярские в Смуту »
Запись создана: Вторник, 21 Декабрь 2021 в 0:04 и находится в рубриках Новости.
метки: история, Екатерина II
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование ремонт реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика