Европейские стереотипы о России и взаимное культурное влияние
«Я не думаю, что черт непременно должен быть русским…» «Для многих иностранцев Россия рифмуется с СССР, ледяным холодом, водкой, красивыми блондинками, мафией, белыми медведями и ГУЛАГом. Такой схематический образ мог бы показаться смешным, если бы за ним не скрывались серьезнейшие экономические, политические и социальные последствия. По большей части СМИ говорят о России лишь в свете самых отрицательных событий, будь то войны (в Чечне и Грузии) или какие-либо другие трагедии (теракты в Москве, сгоревший ночной клуб в Сибири и т.д.)».
Клишированное восприятие своих соседей и иностранцев упрощает жизнь обывателя (европейского и российского в том числе), позволяет, не задумываясь, ориентироваться в потоке информации и событий. Стереотипы, связанные с «образом врага» или «образом друга», экономят время и энергию на обработку новой информации. Они позволяют быстро, по немногим решающим признакам распознать «своего» или «чужого». Социально-психологическая оппозиция «мы и они» особенно актуальна по отношению к наиболее близким «нашей» культуре общностям. Восприятие России европейцами обусловлено многовековой историей взаимодействия между государствами, коллективным бессознательным — памятью о конфликтах и войнах. Образ России впервые становится релевантным для самосознания Европы в тот момент, когда она перестает на средневековый лад ощущать себя единственным воплощением христианской ойкумены, средоточием мира, удерживающим его от распада.
Историко-философская мысль начала зарождаться в Европе в тот момент, когда на ее восточной границе в полный рост встало Московское государство, когда Россия и Западная Европа впервые заметили друг друга, полностью сознавая при этом свое политическое и культурное различие. Немаловажным фактором этого изменения в сознании была «турецкая угроза», защититься от которой папская курия и императорский престол надеялись с помощью Москвы, а следствием — постепенное формирование географического понятия Европы. После окончательного падения татарского ига Европа вторично открыла для себя Россию. Московское царство было частью единой европейской политической системы и в известном смысле способствовало сохранению баланса сил на континенте. Постепенное осознание западными державами колоссальных масштабов русских земельных прирощений, превосходящих любые представления о размерах «европейского» государства, и попытки России выйти к морю на северо-западе приводят к тому, что в Московском княжестве начинают видеть угрозу созданному в новой Европе порядку.
В европейском восприятии России уже к концу XVII века намечаются две противоположные тенденции: в Москве видят и союзника, и врага. С одной стороны, русские были соратниками в борьбе за «истинную веру» и распространение ее на Восток, с другой — в них мерещится угроза. Русских, однако, объявляли варварами все партии: и те, кто причислял их к Европе, и те, кто пытался использовать идеологию христианского единства, чтобы включить в его сферу чужеродные элементы: образ варварства был той призмой, сквозь которую Европа воспринимала Россию в XVII веке. Позднее европейские авторы начинают относить Россию к «Востоку», а не, как прежде, к «Северу», что явилось важным симптомом изменений, произошедших в мире после Французской революции. Господствовавшая прежде ось «Север — Юг» «сменяется на перпендикулярную»: «Запад — Восток». «Понятия “Запад” и “Восток”… отныне будут выражать различие между двумя духовными и политическими мирами».
В европейском сознании «Восток» ассоциировался с Азией, безграничной властью и деспотией. Таким образом, различные «партии» получили возможность, в зависимости от политической ситуации, включать или исключать Россию из европейского пространства. Антитеза «Запад — Восток» возникает в XIX веке в многочисленных контекстах и увязывается с глобальным противопоставлением моря и суши, контрреволюции и революции, русофилии и консерватизма, с одной стороны, русофобии и прогресса — с другой.
Революция 1917 года внезапно воплотила в жизнь самые смелые построения западных либералов, демократов и социалистов; более того, если на протяжении всего XIX века идеологическая война против России (Востока) велась под лозунгами «свобода против деспотии», «прогресс против косности» и «культура против варварства», то внезапно Восток сам стал олицетворением свободы и прогресса, и европейские левые интеллектуалы с надеждой обратили свой взор к России. Для консерваторов же, напротив, Советская Россия стала воплощением всего того, с чем они долгое время боролись. Как бы то ни было, осуществившаяся в России революция лишь углубила противоречия Запада и Востока.
С окончанием же Второй мировой войны, как предсказывали философы и геополитики XIX столетия, Европа стала ареной влияния Америки и России (СССР). Европейско-русское противостояние XIX века окончательно стало достоянием истории, уступив место противостоянию «Запада» и «Востока». Таков исторический контекст взаимодействия государств Западной Европы и России, веками сотрудничавших и конкурировавших. Политические, торговые, экономические, научные, культурные и личные связи между регионами и их жителями отображаются в языковых клише, объектах искусства, художественных произведениях, массмедиа, бытовых предметах и даже почтовых марках. Образ России и характер ее взаимоотношений с Европой, согласно лингвистическому анализу, складывается противоречивый.
Заимствования из иностранных языков в русском первоначально относились к военному и морскому делу, встречаются и наименования предметов обихода. Позже мы можем обнаружить лексику, характерную для развития торговых и дипломатических отношений, взаимодействия в сферах науки и культуры. Революция, Вторая мировая война, освоение космоса, перестройка и распад СССР — оставляют следы и меняют повседневную жизнь людей. Однако не только мы обогащали свой словарный запас за счет соседей. Русизмы также проникали во многие европейские языки. Французский язык — язык международной дипломатии и английский — язык неофициального международного общения представляют в этой связи особый интерес. В английском и французском словарных составах имеется значительное количество слов, заимствованных из русского языка. Количество заимствований из русского языка во французском, по данным различных источников, колеблется.
Словарями фиксируется до 200 слов русского происхождения, не считая производных и имен собственных, с учетом которых общий объем достигает 600 единиц. Характер этих слов и выражений отображает тип связей, имевших место между Россией и Европой в тот или иной исторический момент. Самым ранним заимствованием из русского языка является слово sable (соболь), что подтверждает торговую доминанту взаимоотношений в тот период. Это слово зафиксировано в английских словарях уже в XIV веке. Появление первых русских слов-реалий во французском языке происходит несколько позднее, в конце XVI века. В основном это слова, отражающие различные сферы человеческой деятельности и явления, связанные исключительно с Россией, — экзотические слова, передающие национальную специфику: chapka (шапка), balalaïka (балалайка), samoyede (самоеды), tsar (царь), kvas (квас), moujik (мужик). Большее количество русских заимствований в английском языке появляется в XVI веке, после установления регулярных экономических и политических связей между Россией и Англией. Проникшие в это время в английский язык русские слова — это наименования предметов торговли, названия правящих, сословных, должностных и подчиненных лиц, установлений, названия предметов обихода и географические названия.
Это характеризует коммуникацию между государствами как основанную на торговом обмене. В этот период и несколько позднее заимствуются следующие русские слова: boyar (боярин), cossack (козак), tsar (царь), muzhik (мужик), beluga (белуга), rouble (рубль), pood (пуд), kvass (квас), shuba (шуба), vodka (водка), samovar (самовар), troika (тройка), babushka (бабушка) и другие. В XIX веке в английском языке появляются слова, отражающие новое общественно-политическое движение в России.
Например, decembrist (декабрист), nihilist (нигилист), narodnik (народник), intelligentsia (интеллигенция) . В этот же период во Франции наряду с заимствованиями, связанными с революционным движением, такими как decabrist/decembriste (декабрист), Zemlia i Volia (Земля и Воля), а также отражающими политическое положение в России: zemstvo (земство), pogrom (погром), продолжают заимствоваться слова, отражающие быт, обычаи и географические особенности России: vodka (водка), samovar (самовар), blini (блины), taïga (тайга). После революции в обиход западных государств входят и «советизмы», отражающие влияние нового общественного строя и новой идеологии нашей страны: soviet (советский), bolshevik (большевик), udarnik (ударник), kolkhoz (колхоз), komsomol (комсомол). Среди советизмов много «смешаных» выражений, например, five-year plan (пятилетний план), hero of labor (герой труда). Вторая мировая сблизила СССР и Европу — общая беда, общая война и Победа — одна на всю Европу. Словарь союзников пополнился: «Stalingrad» (Сталинград), partizan (партизан), tank (танк — во французском языке), mir (мир). В 60-е годы СССР ассоциировался на Западе с космическими достижениями, в лексиконе англичан и французов появилось слово sputnik (англ.), spoutnik (фр.) спутник.
Причем для русского языка это был термин (искусственный спутник Земли), а в любой иноязычной литературе его можно было обнаружить в качестве типичной советской реалии, то есть слово, обозначающее не любой искусственный спутник, а именно запускаемый Советским Союзом. Перемены в нашей стране в 1970—1980-е годы также отразились и на языковом уровне: samizdat (самиздат), glastnost (гласность), perestroyka (перестройка) — в английском. Во французском проникновение русских слов активизируется в период с 1985 года вследствие экономических преобразований и политических изменений в Советском Союзе. Появляются такие слова, как la perestroïka (перестройка), la nomenklatura (номенклатура), la glastnost (гласность), l’apparatchik (аппаратчик).
Падение «железного занавеса» в конце 80-х годов вызвало у зарубежных журналистов и писателей необычайный интерес к России и многие из них обратились в своем творчестве к теме повседневной жизни бывшего советского народа. Вследствие чего во французский язык, например, проникли такие слова и словосочетания, как le kaïf (кайф), les kommunalki (коммуналки), l’avoska (авоська), le bomj (бомж), le soukhoi zakon (сухой закон), le defitsit (дефицит), les valioutchiki (валютчики), le vidak (видак). А новая Россия ассоциируется с «le reketir», «le sovmestnoie predpriatie», «le sponsor». Отношения России и Европы прошли длительный путь развития. Долгое время Россия и её исторические предшественники, русские княжества, находились в изоляции от Европы, будучи в поле притяжения иной геополитической силы — Золотой Орды. После свержения ордынского ига Московская Русь оказалась изолирована от европейских государств крупнейшей державой тогдашней Восточной Европы — Речью Посполитой.
Рост влияния Московского царства на европейские дела в период правления Ивана Грозного привел к резкому росту интереса европейцев к удаленной от них Московии. Уже тогда начали складываться первые стереотипы о русских и России, причем Европа глядела на нашу страну в основном глазами её восточно-европейских соседей, таких как Речь Посполитая, Тевтонский орден или империя Габсбургов. Отсюда восприятие Московского царства как дикой, нецивилизованной территории, где царит варварский деспотизм. Действительно, с точки зрения жителей Речи Посполитой, где короли избирались шляхтой, а последняя пользовалась вольностями, непредставимыми для тогдашней Европы, Россия могла казаться авторитарным государством. В современной Ивану Грозному Польше избирался не только монарх, но и сейм и сенат. Иначе говоря, существовала дворянская республика (именно так переводится название «Речи Посполитой»). Тем не менее европейцы нуждались в помощи Московского царства для организации отпора Оттоманской империи. Именно в противостоянии туркам возникает понятие Европы как совокупности христианских государств, противостоящих самой могущественной империи того времени.
По сравнению с другими европейскими странами Россия находилась примерно на одном уровне с Англией, где жестокий король Генрих Восьмой казнил своих жен и министров и разорвал отношения с Римом. В этот же период в Париже происходит знаменитая Варфоломеевская ночь, в результате которой было уничтожено 100 тысяч протестантов. Иван Грозный был правителем, соответствующим духу эпохи. Достаточно сказать, что он сватался к английской королеве Елизавете Первой (для которой переговоры о браке были стандарным дипломатическим приемом) и даже претендовал на престол польского короля (законы Речи Посполитой это допускали, первым выборным королем был Генрих Валуа, будущий французский король Генрих Третий). Тому, что стереотипы о России сохранились в европейском сознании, мы обязаны прежде всего успехам политики московских царей, а затем российских императоров, которые добились не только территориальных приращений для Русского государства, но и превратили его в самую населенную христианскую страну тогдашнего мира. Россия стала казаться европейцам огромным, бескрайним, населенным неисчислимым народом пространством. При этом статус европейцев признавался лишь за элитой. Талейран шутил, что русский народ дик, но его император просвещен.
В то же время французский народ просвещен, но его император Наполеон— дик. Потому двум государствам следует объединить усилия. Ванглийских карикатурах XIXвека Россия изображалась огромным спрутом, который вот-вот поглотит Европу. Говорили, что Россия «нависает» над этой частью света. Уже в XX веке, при создании блока НАТО, был рожден афоризм, что цель альянса — держать СШАв Европе, Германию — под контролем, а Россию — вне Европы.
Страх перед нашей страной сохраняется и сегодня, когда объединенный Европейский союз насчитывает 500 млн населения против российских 140 млн. В современном восприятии России в Европе мы сталкиваемся с любопытным феноменом. Европейцы в целом любят русскую культуру. Это выражается в высоком статусе, которым в рамках западной цивилизации наделены русские писатели и русские композиторы. Лев Толстой регулярно признается лучшим писателем мира такими авторитетными изданиями, как «Таймс», а музыка Петра Чайковского сопровождает любое празднование Рождества. Одновременно европейцы испытывают страх перед Россией как государством и русскими как народом.
Это проявляется в стремлении изолировать Россию от Европы. Поэтому для исправления имиджа России и русских в Европе необходимо налаживание двусторонних связей. В частности, более тесная интеграция России в европейские структуры, а также работа над отменой или, во всяком случае, облегчением визового режима. С появлением в Европе русских туристов, а также представителей России, выезжающих на ПМЖ, антироссийские настроения в большинстве стран, как правило, сокращаются.
С.В. Коник
Другие новости и статьи
6 июня 1799 года родился Александр Сергеевич Пушкин »
Запись создана: Среда, 12 Июнь 2019 в 0:11 и находится в рубриках Новости.
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование ремонт реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика