Несправедливое мнение об интендантстве
В. Карпов, Генерал Армии Хрулев. «Все для победы. Великий интендант»
Не впервые выступаю я как защитник «обиженных и оскорбленных». Напомню мою книгу «Полководец» о генерале армии Петрове Иване Ефимовиче.
В плеяде наших блистательных военачальников вполне заслуженно сияют имена прославленных в Великой Отечественной войне полководцев — Жукова, Рокоссовского, Конева и других.
Петрова не упоминали в этой славной когорте, даже в юбилейные праздники Победы, Несправедливо! Когда эти будущие маршалы отступали, порой оставляя десятки городов в сутки, генерал Петров руководил обороной четырех городов, которые были удостоены звания Города-Героя — Одессы, Севастополя, Керчи, Новороссийска.
Операции эти были подлинно героическими. Города и многие их защитники получили высокие звания Героев вполне заслуженно.
А руководителю этих уникальных операций генералу Петрову Ивану Ефимовичу звание Героя не присвоили! Нехорошо. Несправедливо!
Почему?
Вот я разобрался и написал о нем книгу «Полководец». И получил, можно сказать, всенародное одобрение, не говоря уж о Государственной и Международной премиях. И генерал армии И.Е. Петров теперь в полководческой «обойме» иногда упоминается.
Следующую несправедливость в книгах, журналах, газетах и особенно на телевидении встречаю постоянно по отношению к маршалу Г.К. Жукову. Уж каких небылиц и выдумок наплели безграмотные в военном деле дилетанты и, наоборот, очень грамотные в приемах очернительства специалисты. Нехорошо. Необъективно!
И я написал книгу «Маршал Жуков», в которой доказал на фактах и документах, что Жуков один из талантливейших, крупнейших полководцев Второй мировой войны.
А что нагородили о И.В. Сталине! В своей утробной, зоологической ко всему советскому ненависти «доморощенные демократы» и «пришельцы из-за бугра» выливают огромные потоки грязи и помоев на Сталина, представляя его тираном, диктатором, душегубом и прочее. Пылкие хулители напрочь забывают, что Сталин был Верховным Главнокомандующим, под руководством которого одержана Историческая Победа, в результате которой наша страна и Европа избежали фашистского порабощения.
Нехорошо. Несправедливо. Подло!
И я написал книгу «Генералиссимус», в которой показал Сталина как Великого Стратега, который подготовил страну — коллективизация, индустриализация, создание современной армии, — руководил крупнейшими сражениями в истории войн и привел нашу армию к Победе! Народ помнит Сталина именно таким, о чем свидетельствуют тысячи писем со всех, даже самых дальних городов и сел нашей страны.
И вот, как говорится, сподобила меня судьба: не могу уйти из этой жизни (мне уже за 80!), не возразив против еще одной несправедливости. Даже не только нашей — российской, а международной, потому что и в армиях других государств также бытует эта закоренелая несправедливость.
Я имею в виду некоторое неуважение к интендантской службе. Считается — такая уж это служба, — как из воды невозможно выйти сухим, так в снабженческих делах нельзя остаться непричастным к махинациям.
Я — строевой офицер, прошедший в строю и в бою от рядового до полковника, видел, знаю, ощутил на себе добрые дела и заботы интендантов как в мирное, так и в военное время. Поэтому имею все основания сказать правду об этой трудной и многогранной службе, без которой ни одна армия не может существовать.
Неприлично, оскорбительно и, главное, несправедливо приведенное выше обидное мнение о работниках тыла. Нехорошо, непорядочно так говорить о них!
Вот я и решил написать книгу о генерале армии Хрулеве Андрее Васильевиче, который в годы Великой Отечественной войны возглавлял и руководил работой тыла Советской Армии.
Считаю необходимым сказать несколько слов о стиле и конструкции книги. Потому что правильно говорят — у каждого писателя должна быть его индивидуальность, свое лицо. В ранее опубликованных произведениях я определял и объяснял жанр своей прозы как литературная мозаика. Но может быть, некоторым читателям не попадали прежние мои книги или забыты мои пояснения, поэтому придется повториться.
Лев Толстой в годы зрелых творческих сил пришел к выводу:
«Мне кажется, что со временем вообще перестанут выдумывать художественные произведения. Будет совестно сочинять про какого-нибудь вымышленного Ивана Ивановича или Марью Петровну. Писатели, если они будут, будут не сочинять, а только рассказывать то значительное или интересное, что им случалось наблюдать в жизни».
Не надо подозревать меня в нескромности и самонадеянности. Я не имею в виду себя как продолжателя Толстого, говорю лишь о форме изложения. Опираясь на мудрость, опыт и прозорливость великого мыслителя, да и не только его, а многих других (что никогда не было предосудительным), я попытаюсь осуществить задуманное мною.
С необходимостью создания нового жанра, отвечающего задачам, которые стояли передо мной как писателем при создании широкоохватных литературных произведений, столкнулся я еще при работе над повестью «Полководец». И мне кажется, я нашел такой жанр еще в той книге.
В предисловии к ней я назвал его мозаикой. Мозаика — это вид изобразительного искусства, широко распространенный еще в Древнем Риме. Она создается из отдельных плиточек, разноцветных кусочков, все вместе они составляют определенное изображение, картину. Вот и в своей мозаике я создаю из отдельных эпизодов, фрагментов и цитат художественную литературную картину.
Если в обычном романе или повести писатель оперирует словом и образом для изложения своих мыслей, поступков и переживаний героев и в целом замысла, то в мозаике писатель должен оперировать целыми блоками (если так можно сказать) и из этих блоков создать свое произведение.
Для моей мозаики важным составным компонентом является документ, рассказ участника или очевидца события, способный убедительно, правдиво и достоверно показать то, о чем идет разговор.
Очень неинтересную мысль (ободряющую меня!) высказал Белинский еще до того, как Толстой пришел к выводу о том, что должна появиться новая проза: «Мемуары, если они мастерски написаны, составляют как бы последнюю грань в области романа, замыкая ее собою. Что же обще между вымыслами фантазии и строго историческим изображение того, что было на самом деле? Как что? — художественность изложения! Недаром же историков называют художниками.
Кажется, что бы делать искусству (в смысле художества) там, где писатель, связан источниками, фактами и должен только о том стараться чтобы воспроизвести эти факты как можно вернее? Но в том-то дело, что верное воспроизведение фактов невозможно при помощи одной эрудиции, а нужна еще и фантазия. Исторические факты, ее держащиеся в источниках, не более как камни и кирпичи; только художник может воздвигнуть из этого материала изящное здание…Тут степень достоинства произведения зависит от степени таланта писателя».
Вот видите, «камни и кирпичи»; Белинский чуть-чуть не произнес слово «мозаика».
Документалистика в наши дни пользуется огромным успехом; читателей не только в нашей стране, но и во всем мире. Во второй половине XX века документалистика — один из самых читаемьх жанров, и происходит это не только потому, что она ближе к правде, или читатель как-то утомился и уже не воспринимает описания, создаваемые фантазией художника. Этот бум документалистики происходит еще и оттого, что в наше время читатель уже не тот, какой был в прошлом веке. Теперь он широко информирован, способен оценивать явления самостоятельно. Когда говорится об исторических событиях, читателю интересно не только получить готовое, отшлифованное мнение писателя, но и самому поразмышлять и оценить то, о чем он читает, а документалистика как раз и предоставляет такие возможности.
Авторы некоторых книг могут узнать в моем тексте «свои эпизоды», но я думаю, они меня правильно поймут и не посетуют на это, ведь работа, которую я взвалил на свои плечи, огромна: я не считал нужным прятать или маскировать факты, цифры, документы, а порой и сцены, взятые из книг других авторов. Я говорю об этом открыто. Ничего не присвоил, в каждом случае указываю, от кого мне это стало известно, где прочитал, кто рассказал.
О документах в рукописи указаны архивные фонды, их номера и страницы, где что взято. Но при публикации это доведено до минимума, так как если приводить все эти библиографические сведения, книга, при множестве цитат, превратится и по объему, и по внешнему виду в нечто похожее на справочник. А ведь это художественное произведение!
Я повторяю, не корыстные и меркантильные помыслы двигали мое перо в этой работе, а желание собрать в единую картину все, что есть, и создать таким образом литературную мозаику. Я не претендую ни на роман, ни на эпопею и прошу судить о моей работе по законам нового жанра, который если я и не изобрел, то, во всяком случае, стремлюсь и считаю своевременным активизировать в литературе.
И еще я встретился с родственниками Хрулева, многими участниками войны, его сослуживцами. Беседовал и записывал их рассказы и тоже широко использую их в своей книге.
Пусть не раздражает читателя множество цитат. Мне очень хочется дать вам возможность самим познакомиться с документами, услышать голоса очевидцев, потому что не каждый из вас имеет доступ да и время на то, чтобы рыться в архивах, доставать необходимые книги в библиотеках, ну и кончено же, не каждый может встретиться с теми, кто участвовал в сражениях и был близок к историческим личностям и простым людям, участникам событий, о которых пойдет разговор. Я надеюсь, кто-нибудь раскроет эту книгу, когда уже не будет ни меня, ни участников войны, живущих сегодня. Вот тогда ценность бесед и свидетельства очевидцев возрастут еще больше.
Все компоненты мозаики объединены моими суждениями, объяснениями, комментариями, они-то и должны, по моему замыслу, связать все в единое целое. Не помню, кому принадлежит мысль, но мне она кажется правильной, я ее разделяю: комментарий — это уже мировоззрение. В связи с этим могут возникнуть у читателей опасения, что мои описания в какой-то степени будут субъективными в силу того, что я человек со свойственными каждому из нас своими убеждениями, взглядами, отношением к людям и событиям. Наверное, такое опасение закономерно. Но все же в самом начале хочу предупредить, что я старался избегать субъективности и быть в доступной мне степени объективным.
Допускаю, что у многих профессиональных интендантов чтение моей книги вызовет раздражение, потому что они знают больше меня и вряд ли найдут в моем повествовании что-то для себя новое. Но я учитываю, что служба тыла мало или почти неизвестна людям штатским, да и военные имеют о ней самые общие представления. Поэтому считаю необходимым писать и о вещах, делах, положениях, общеизвестных среди работников тыла, но с расчетом на читателей, не сведущих в снабженческих вопросах, и особенно молодежь, которая не только об интендантстве, а вообще о военной службе имеет весьма и весьма поверхностные, а порой и ложные представления.
Служба тыла настолько сложна и многообразна, что я не осмеливаюсь сразу преподносить ее читателям во всей неохватной масштабности.
Для начала я предлагаю поступить как в сложнейшей науке математике, где в умопомрачительных формулах неподготовленный к ним может мозги свихнуть. Первейшей азбукой в математике является таблица умножения. Все мы заучивали ее наизусть в школе. А потом какие бы запуганные цифровые дебри ни возникали перед нашим взором, мы понимаем любые цифровые нагромождения, пользуясь этой самой таблицей умножения.
Вот и я предлагаю читателям, чтобы не запутаться в сложностях интендантства, прочитать простейший пример из истории, который послужит для нас вроде таблицы умножения для дальнейшего понимания всех сложностей служб тыла, с которыми нам предстоит познакомиться. Назовем это преддверие «Зачином».
Другие новости и статьи
« Насилие и ненасилие в политике, экономике, образовании
Бларнейский Данил Кемалович - человек с большой буквы »
Запись создана: Суббота, 27 Октябрь 2018 в 3:06 и находится в рубриках Вторая мировая война, Управление тылом.
метки: интендант, интендантство, тыл
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение оружие охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика