Востребованность российским обществом военно-патриотического воспитания молодежи

Патриотизм — это тип индивидуального и массового сознания, характеризующий отношение к своей стране, при котором любовь к своему Отечеству, верность ему являются одной из высших ценностей. Согласно определению великого русского историка Н.Карамзина, ―патриотизм есть любовь ко благу и славе Отечества и желание способствовать им во всех отношениях‖. При этом ―зрелый‖ патриотизм всегда действенный, в высших своих формах проявляющийся в готовности к самопожертвованию, что невозможно без глубоко укоренившегося патриотического сознания личности. Ядром патриотического самосознания является историческая память, которая обеспечивает преемственность поколений, прочность традиций и духовных связей с прошлым.
Для сознания народов России и, в первую очередь, русского национального самосознания особое значение имеют периоды исторических испытаний, важнейшими среди которых явились борьба с монголо-татарским нашествием, в особенности Куликовская битва, Отечественная война 1812 года и Великая Отечественная война 1941-1945 гг. Это главные вехи российской истории, когда наша страна и народ оказывались перед угрозой иноземного порабощения, а в Великую Отечественную войну - перед угрозой прямого уничтожения. Именно в этих условиях тяжелейшему испытанию на прочность подвергались как физические, так и духовные силы народа, его способность к самосохранению в противостоянии беспощадному, превосходящему по силе врагу. Именно поэтому и сама Великая Отечественная война, и победа в ней являются ключевыми символами, составляющими ядро российского национального самосознания.
То, как воспринимается прошлое, особенно периоды тяжких испытаний страны и народа, во многом определяет и их будущее. Исторический оптимизм, уверенность нации в способности преодолеть любые трудности, достойно выйти из экстремальных ситуаций, во многом опирается на историческую память, на опыт предков, которыми потомки могут гордиться и в представлении о которых могут черпать свои силы. Неслучайно, в условиях исторических потрясений, испытания народа, государства и общества на прочность всегда актуализируются национальные символы прошлого - героические периоды, события и имена.
Когда-то в древности основным механизмом закрепления в памяти поколений были не столько летописи (написанные придворными летописцами и известные лишь правящей элите), сколько народный фольклор (песни, былины). В XX веке таким инструментом стала массовая культура в соединении со средствами массовой информации и системой образования. Именно поэтому власть, контролирующая прямо или опосредованно все три сферы, получила преимущественные возможности управлять не только текущим состоянием общественного сознания, но и его ―опорными точками‖, каковыми, в частности, являются героические символы. Новые возможности вмешательства ―сверху‖ в глубинные структуры общественного сознания, в том числе ценностные ориентации, породили ситуацию, когда они могут быть как очень быстро заново созданы, так и трансформированы и даже разрушены. По крайней мере, у власти может возникнуть такой соблазн, о чем свидетельствует практика массированного воздействия на психологию российского общества в ―перестроечный‖ и постсоветский периоды.
На закате СССР ―перестроечная‖ публицистика предприняла попытку ниспровержения символов, прежде всего советской эпохи, и тем самым был нанесен тяжелейший удар по самим основам исторического и национального самосознания народа. По сути, утверждалось: ―Все, во что вы верили, чем гордились, было неправдой. Вам не во что больше верить и нечем гордиться‖.
Если какое-либо общество полностью примет и разделит такую позицию, у него просто нет будущего. Массированная атака на ―систему‖, на основные устои советского общества затронула и ценности, являющиеся безусловным фундаментом исторической памяти народа, разрушение которого может подорвать не только второстепенные формы его существования, но и самые основы его жизнеспособности. Однако защищать историческую память нужно с умом, рационально и квалифицированно, учитывая все особенности сложившейся ситуации. 1) С распадом СССР радикально изменилась и международная обстановка, и внутренняя ситуация в новой России.
Российская Федерация – это, с одной стороны, геополитический осколок Советского Союза и «мировой системы социализма», а с другой – правопреемник СССР с попытками сохранить остатки былого величия, но отсутствием необходимого для этого потенциала. «Победители» в холодной войне стремятся извлечь максимум из этой исторической ситуации, в частности, предъявляя претензии за якобы ответственность СССР в мнимых международных преступлениях. Прибалтика и Восточная Европа – за «оккупацию», Германия – за жестокость победителей к мирному населению, англо-саксы и их союзники – выдвигают обвинения в развязывании Второй мировой войны «наравне с Гитлером», и т.д. 2) С точки зрения внутренней ситуации, в России – осколке СССР - произошла радикальная смена общественной системы, с обвинениями предыдущей по всем направлениям.
Между тем, результатом «демократических преобразований» стали экономическая катастрофа, социальная политика в интересах меньшинства, массовое обнищание населения, депопуляция и т.д. 3) Результат внутренней и внешней ситуации – травмированное национальное сознание, глубокая ценностная дезориентация, мировоззренческий раскол в обществе, в том числе между поколениями и внутри поколений. На все это наложилась антисоветская и антироссийская по сути пропаганда, пик которой пришелся на 1990-е годы, когда патриотическое сознание вообще категорически отрицалось, а людей с патриотическим мировоззрением называли краснокоричневыми, намекая на смесь коммунизма и фашизма. Когда на рубеже 1980-х – 1990-х гг. историческая память активно использовалась как поле политической борьбы, даже термину «патриотизм» пытались придать негативный оттенок и отождествить с реакционностью. В начале 2000-х гг. власть частично осознала опасность такого подхода для самого государства, хотя уже целое поколение оказалось воспитанным в условиях исторического нигилизма и беспамятства. О попытке наверстать упущенное свидетельствует принятие государственной программы «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2001-2005 гг.» и последующих аналогичных программ, политика в отношении школьных учебников по истории и др. Чуть раньше – как уступка патриотически настроенным силам - в марте 1995 г., накануне 50-летия Победы в Великой Отечественной войне, был принят Федеральный закон «О днях воинской славы (победных днях) России».
При этом попытки со стороны властей привить народу новые традиции государственных праздников (4 ноября и 12 июня) наталкиваются на неприятие и отторжение, так как их смысловая ценность малоубедительна. 4) Сегодня на ситуацию продолжает влиять неопределенность исторического выбора России, поскольку и в обществе, и во власти нет ясного образа будущего для страны. Хотя власть и вынуждена была совершить в 2000- е годы поворот от либерал-космополитизма к некоторым элементам государственнической позиции. Результатом стало сохранение единства страны (выстраивание вертикали власти и преодоление парада суверенитетов), подавление вооруженных очагов сепаратизма (Чечня), частичная защита внешнеполитических интересов России (война с Грузией и т.д.).
Однако колебания данного курса и уступки Западу по многим позициям продолжались. 5) Вместе с тем, произошел поворот к патриотической риторике, прежде всего, обращение к истории Великой Отечественной войны как консолидирующей общество ценности. Предпринимались попытки на государственном уровне защититься от нападок на роль СССР в войне, на итоги Победы, в том числе на Ялтинско-Потсдамскую систему (хотя объективно – из-за геополитических изменений – она рухнула). Такой поворот можно рассматривать как позитивный момент, тем более что в обществе, кроме Великой Отечественной войны, по сути, не осталось никаких ценностно-смысловых опор для единения. По крайней мере, в восприятии этого единственного периода отечественной истории в российском обществе есть позитивный консенсус. Не случайно, организованная РИАНовости разовая акция «Георгиевская ленточка» превратилась в стойкую традицию, прижилась среди всех возрастных и социальных категорий и через несколько лет получила государственное признание и поддержку (в День Победы и первые лица страны, и дикторы телевидения на центральных каналах прикрепляют на лацканы одежды георгиевскую ленточку).
И возникшее из народной инициативы шествие на День Победы «Бессмертного полка» с портретами родных и близких, участвовавших в Великой Отечественной войне, с каждым годом становится всѐ более массовым, многомиллионным. 6) Но общая тенденция такова, что при задекларированном в Конституции отсутствии государственной идеологии в РФ проводится политика доминирования либеральной линии в ведущих СМИ, в системе исторического образования, в формировании образа недавнего прошлого в соответствии с антисоветскими «перестроечными» стереотипами. За четверть века после распада СССР в России выросло целое поколение, либо заставшее советскую систему в несознательном возрасте, либо родившееся уже после ее крушения.
Их исторические представления (о знаниях речи не идет, их просто нет) сформированы тенденциозной псевдоисторической публицистикой, политически ангажированными программами СМИ и низкопробными кинематографическими произведениями в духе «раскрытия белых пятен истории». Тем не менее, в последние несколько лет именно среди молодежи растет ностальгия по «Великой державе» (вспомним верещагинское «За державу обидно!»), советскому прошлому, что внешне проявляется в тяготении к соответствующей символике и атрибутике (гербы и надписи «СССР» на футболках, популярные в молодежной среде; российские болельщики на Евро-2012 по футболу в Польше с красными знаменами и т.д.). Точный барометр такого рода настроений - данные социологического опроса по поводу «программы десоветизации» и разгромные для либеральных исторических концепций результаты зрительского голосования по телепередачам «Суд времени» и «Исторический процесс». При этом, в отличие от телефонного, где участвовали представители разных возрастных категорий, в Интернет-голосовании преобладала именно молодежь.
В фантастической литературе, ориентированной в первую очередь на подростковую и молодежную читательскую аудиторию, появилось новое направление «русской имперской фантастики», где при всем различии сюжетов главная идея состоит в том, что возрождается величие России (как правило, в форме монархии в сочетании с ценностями коммунистической системы!), которая дает отпор своему давнему недругу – западному миру. Многочисленные произведения в жанре «альтернативной истории» рассматривают варианты сохранения и развития СССР и советской системы. Позитивных образов демократической формы управления государством в этой литературе нет в принципе. А ведь фантастика – это в первую очередь опережающее отражение реальности и разработка социальных моделей, которые подросшие читатели будут внедрять в жизнь, когда их поколение станет решать судьбы страны.
Судя по студентам, с которыми мне приходилось работать, интерес к советскому периоду истории вышел за пределы пассивного потребления телепередач и безоглядной веры в «преступления сталинского режима». Молодежь пытается сама докопаться до сути, стремится анализировать, сравнивать, обращаться к опыту близких людей старшего поколения, которым склонна доверять больше, чем официальным трактовкам истории, а также литературе и СМИ. И в этом важную положительную роль может сыграть активное внедрение в образовательный процесс новой научной дисциплины - военно-исторической антропологии, изучающей феномен «человека воюющего».
Опыт такого рода уже есть. Так, в Российском государственном гуманитарном университете в Москве, в Петрозаводском государственном университете, в Омском государственном университете, в Нижегородском государственном педагогическом университете и ряде других вузов страны с начала 2000-х гг. читались спецкурсы, защищались курсовые и дипломные работы по этой проблематике, а в издательстве РГГУ и ПетрГУ были изданы курс лекций и несколько учебных и методических пособий по этому предмету.
Интерес к «человеческому измерению» войны, осознание своей сопричастности с прошлым через психологическую реконструкцию, подключение механизма сопереживание соотечественникам, выстоявшим в многочисленных военных испытаниях прошлого века, позволяет актуализировать патриотические чувства современной молодежи. Именно через эту проблематику достигается высокая степень эмоционального воздействия на студентов исторического материала, в том числе и собранных ими записей воспоминаний-интервью с участниками разных войн. Потенциал военно-исторической антропологии сложно осознать в полном объеме. В современных условиях становление и развитие этой новой исследовательской дисциплины является объективной потребностью не только науки, но и общественной практики, в том числе для многоплановой работы в деле патриотического воспитания граждан России, прежде всего, молодежи.
Е.С.Сенявская
Другие новости и статьи
« Патриотизм в современной России: проблема понимания и поиск смысла
Пять уроков патриотизма: содержание и методика воспитания любви к Родине »
Запись создана: Среда, 4 Ноябрь 2020 в 9:33 и находится в рубриках Новости.
метки: патриот, патриотизм
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование ремонт реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика