Николай Михайлович Карамзин - главный представитель сантиментального направления в литературе
Произведения Стерна, Ричардсона, «Новая Элоиза» Руссо и «Вертер» Гете переводились на русский язык. Наша литература наводнялась и самостоятельными романами и пьесами, написанными в подражание западным авторам, в роде, например», «Российской Памелы» или «Истории Марии, добродетельной поселянки». Главным представителем сантиментального направления был у нас Николай Михайлович Карамзин (1766—1826).
В какой атмосфере складывалось мировоззрение Карамзина, об этом лучше всего свидетельствует его знаменитая «записка» о древней и новой России, поданная Александру. Карамзин является здесь выразителем крайних консервативных взглядов, восстает против реформ, идущих вразрез «с коренными основами» народного быта, осуждает на этом основании реформы Сперанского, которые ему кажутся результатом кабинетных размышлений, нарушением того, что выработалось целыми веками народной жизни. Карамзин порицает Петра за его пристрастие к Западу в ущерб народному духу и прославляет Екатерину. «Дух народный,—говорит он,—составляет нравственное могущество государства, подобное физическому, нужное для их твердости.
Сей дух и вера спасли Россию во время самозванца. Он есть не что иное, как уважение к своему народному достоинству. Любовь к отечеству питается народными особенностями, безгрешными в глазах космополита, благотворными в глазах политика глубокомысленного». И дальше хорошо знакомые нам рассуждения на тему о том, что благоденствие народа зависит не от формы правления, а оттого, чтобы правители стали умными и добродетельными,— хорошо знакомая теория просвещенного абсолютизма. Петровская ‘традиция сказывается и в том, что Карамзин, подобно Ломоносову, писал оды на всякие торжественные случаи из жизни монархов, к роде восшествия их на престол или коронации.
Александра он приветствовал такими ожиданиями: Ты будешь гением покоя; В тебе увидим мы героя Дел мирных, правоты святой. Возьми — не меч — весы Фемиды, И бедный, не страшась обиды, Найдет без злата век благой.
Само собой разумеется, что сантиментализм не был у Карамзина выражением вкусов и идеалов, как на Западе, вновь восходящего могущественного буржуазного’ класса. Не могло быть в его сочинении изображения столкновения двух миросозерцаний, противопоставления одного в качестве идеала другому, как безнравственному. Под пером Карамзина сантиментальное направление утратило свой общественный смысл, свое классовое значение. В «Письмах русского путешественника).’, главном из литературных произведений Карамзина, мы найдем все черты сантиментального направления: культ чувства и природы, назидательные мысли, любовь к патриархальному простому быту.
Мы встретим преклонение перед Руссо и его «Элоизой» и даже пред Вольтером, который «распространил взаимную терпимость в верах», но не найдем того пламенного, революционно-пламенного пафоса, которым дышали творения идеологов французского третьего сословия. Всюду он подхватывает примирительные нотки, отворачиваясь от всего, что напоминает о борьбе, о столкновении социальных интересов. Он воспитался в атмосфере классов, для которых невыгодны социальные потрясения. «Признаться, — говорит он в одном из писем,—сердце мое не может одобрить тона, в котором господа берлинцы пишут. Где искать терпимости, если самые философы, самые просветители,—а они так себя называют,—оказывают столько ненависти к тем, которые думают не так, как они. Тот есть для меня истинный философ, кто со всеми может ужиться в мире; кто любит и несогласных с его образом мыслей.
Должно показывать заблуждения разума человеческого с благородным жаром, но без злобы. Скажи человеку, что он ошибается и почему; но не поноси сердце его и не называй его безумцем». Неудивительно, что в характере и деятельности Руссо он уловил как-раз то, что менее всего ценит эксплоатируемое человечество в авторе «Общественного договора». Вот что пишет он о нем: «Свет, литература, слава—все ему наскучило; одна природа сохранила до конца милые права свои на его сердце и чувствительность. В Эрменснвиле рука Жан Жакова не бралась за перо, а только подавала милостыйю бедным. Лучшее его удовольствие состояло в прогулках, в дружеских разговорах с земледельцами и в невинных играх с детьми». 43
Сантиментализм Карамзина был скорее некоторой экзотикой для дворянской интеллигенции, чем выражением чувств и настроений реально существующего класса. Для заграничного читателя это направление было озарением его внутреннего мира, для русского—выездом на дачу, уходом от своей реальной жизни. «Для чего не родились мы в те времена,—пишет Карамзин,—среди альпийских пастухов, когда все люди были пастухами и братьями; я сразу отказался бы от многих удобностей жизни, которыми обязаны мы просвещению дней наших, чтобы возвратиться в первобытное состояние человека».
На русской почве Карамзин не нашел живых людей, т. е. среды, которая дала бы ему возможность нарисовать естественные образы в духе западного сантиментализма. Когда в повести «Бедная Лиза» он рассказал, как бесчувственный и эгоистический Эраст, «довольно богатый дворянин», соблазнил и бросил Лизу, дочь «довольно зажиточного поселянина», и как обманутая девушка покончила жизнь самоубийством, то его «поселянка» очень мало походила на настоящую русскую крестьянку и напоминала скорее «пейзанку» с модной картинки.
П. С. КОГАН
Другие новости и статьи
« Поздравление (письмо) отцу от сына в Новый год (200 лет назад - 1822 год)
Романтическое направление в литературе »
Запись создана: Воскресенье, 12 Декабрь 2021 в 13:15 и находится в рубриках Новости.
метки: литература, Карамзин
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение оружие охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика