Николаевская эпоха. Западные влияния в 30-х и 40-х годах
Собственно, с николаевской эпохи, особенно с 30-х или, вернее, с 40-х годов, можно вести начало новейшей русской литературы, если понимать под ним начало той формы освободительного движения, того направления общественного сознания, которое в конечном результате привело к Октябрьской революции. Процесс перерождения дворянско-усадебного быта в буржуазно-городской вызвал к жизни так называемую литературу 40-х годов, литературу кающегося либерального, гуманного дворянства; этот процесс обусловил появление разночинца в литературе, придавшего ей новые формы и новое содержание. Николай всю жизнь не мог забыть декабрьское восстание. Все его царствование держалось определенной системой, системой сыска.
Он сам был жандармом на престоле и был окружен искусными сыщиками и жандармами. Система сводилась к подавлению всяких проявлений свободной мысли, к водворению рабской покорности, к уничтожению самодеятельности живых общественных сил. До какой степени правительство было проникнуто презрением к общественной инициативе, видно из следующего случая. В журнале «Современник» появилась статья, высказывавшая несколько, казалось бы, самых благонамеренных мыслей об университетах.
Она была вызвана слухами о предстоящем будто бы закрытии всех университетов. Существование последних оправдывалось в статье тем, что «отсюда образованные благородные юноши ежегодно исходят на верное служение обожаемому монарху». Назначение университетов: «разливать благотворный1 свет современной науки, немеркнущий в веках и народах, хранить во всей чистоте и богатить отечественный язык, орган нашего православия и самодержавия…» и т. д. А вот «высочайшая» резолюция Николая, положенная на эту статью: «Нахожу статью, пропущенную в «Современнике», неприличною, ибо ни хвалить, ни бранить наши правительственные учреждения, для ответа на пустые толки, не согласно ни с достоинством правительства, ни с порядком, у нас, к счастью, существующим. Должно повиноваться, а рассуждения свои держать про себя». А какие научные представления получали молодые люди тогдашних университетов, видно из тех инструкций, которые давались профессорам.-Вот, например, как понималось политическое право: «благоразумное преподавание политического права должно показать, что правление монархическое есть древнейшее и установлено самим богом».
Профессор теоретической и опытной физики «обязан во все продолжение курса своего указывать на премудрость божию и ограниченность наших чувств и орудий для познания непрестанно окружающих нас чудес». Профессора медицинских наук должны предотвратить «то ослепление, которому многие из знатнейших медиков подверглись от удивления превосходству органов и законов животного тела нашего, впадая в гибельный материализм именно оттого, что наиболее премудрость творца открывает».
Профессору истории вменялось в обязанность «распоряжениями по части учебной и духовной Владимира Мономаха» доказать, что Россия «в истинном просвещении упредила многие современные государства». Одновременно с этим угнетающим влиянием николаевского полицейского режима в Россию не переставало проникать влияние западно-европейской мысли. Оно направлялось по двум руслам. С одной стороны, к нам проникала немецкая идеалистическая философия, в особенности учение трех знаменитых немецких философов: Фихте, Шеллинга и Гегеля.
Эта философия об’ясняла все явления мира, все его бытие деятельностью высшего «абсолютного начала», которому давались различные названия: либо «абсолютного суб’екта», либо «абсолютного разума», либо «абсолютной идеи» и т. д. Эта идеалистическая философия давала до известной степени выход умственным и нравственным запросам тогдашней русской интеллигенции, которая не находила применения своим силам в практической деятельности, в работе на пользу народа, в том, что правительство считало своей монополией и куда оно не допускало общественные силы.
Иной характер носили влияния, шедшие из Франции. Во Франции уже ставились важные социальные вопросы. В первой четверти XIX века ряд философов и писателей — в особенности Сен-Симон (1760—1825), Фурье (1772—1837), позднее Жорж Занд (1804— 1876) и др.—явился проповедником идей социализма. Правда, это был утопический социализм. Сознавая, что основной за- # дачей времени является разрешение вопроса о труде и капитале, что прежде всего необходимо позаботиться об «обеспечении участи пролетариев, при чем работоспособным должна быть гарантировала работа, а неспособным к работе—содержание», как выразился Сен-Симон, эти социалисты думали разрешить центральную задачу, выдвинутую временем не при помощи организованной борьбы пролетариата против капиталистов, а путем воздействия на разум и совесть господствующих классов.
Один экономист выразился об утопическом социализме следующим образом: «Предлагать капиталистам позаботиться о рабочих все равно что просить волков позаботиться об овцах». Тем не менее, утопический социализм так же, как и немецкая идеалистическая философия, немало содействовал прояснению общественного сознания. Они подготовили учение Маркса, который указал четко пути борьбы за освобождение рабочего класса.
П. С. КОГАН
Другие новости и статьи
« Ледовый поход русской армии в 1809 году
Как бухгалтер упорядочил историю »
Запись создана: Среда, 15 Декабрь 2021 в 18:30 и находится в рубриках Новости.
метки: история, литература
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение оружие охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика