Неслучайные слова и детали в «Преступлении и наказании»
Всю жизнь Достоевский жаловался на то, что он вечно работает в страшной спешке, подгоняемый долгами и кредиторами, сетовал, что из-за этого не может создать истинно художественного произведения. Скромность и невинность гения! Достоевский не понимал, что он уже создал художественные шедевры, не понимал, что. если бы ему дали возможность работать без спешки, он все равно бы спешил, ибо в. этом и состоял его метод, ритм и стиль, работы. Однако как бы лихорадочно ни спешил Достоевский, в его произведениях нет ничего случайного: ни одной детали, ни одного слова, ни одной запятой. Раскрывая тайны человеческого духа, Достоевский создал особое искусство — редчайшее искусство мысли.
Любая мысль у писателя, добрая или злая, по собственному его же выражению, «наклевывается, как из яйца цыпленок». Художник слова, он обладает единственно верным искусством мысли, и потому все. его творения одухотворены, в них нет ничего случайного. Покажем это на примере «Преступления и наказания». Часто приходится слышать: Раскольников зарубил старуху топором. Так ли у Достоевского? Вспомним текст: «Он вынул топор совсем, взмахнул его обеими руками, едва себя чувствуя, и почти без усилия, почти машинально, опустил на голову обухом» (цитируется по изданию: Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений. Т. 5. М., 1957). В течение всей сцены убийства лезвие топора было обращено к Раскольникову и угрожающе глядело ему в лицо, как бы приглашая стать на место жертвы. Не топор во власти Раскольникова, а Раскольников стал орудием топора. Совершенно иначе обстояло дело в незапланированном убийстве доброй и кроткой по природе Лизаветы, ради которой и поднят был топор: «Удар пришелся прямо по черепу, острием».
Топор жестоко отомстил Раскольникову. Зто бессилие совладать с орудием убийства явилось началом крушения Раскольникова. Легко заметить, что такие предметы, как топор Раскольникова, нож Рогожина и нож Федьки Каторжного, драдедамовая шаль Мармеладовых, пряничный петушок, которого нес пьяненький Мармеладов своим детям, когда был раздавлен лошадьми,— у Достоевского одухотворяются, загораясь внутренним светом. «Вообразите, Родион Романович, в кармане у него пряничного петушка нашли: мертво-пьяный идет, а про детей помнит».
Излюбленными словами Достоевского являются странно, странность: «И во всем этом деле он всегда наклонен был видеть некоторую как бы странность, таинственность, как будто присутствие каких-то особых влияний и совпадений»; «Когда Раскольников вдруг увидел ее (Лизавету), какое-то странное ощущение, похожее на глубочайшее изумление, охватило его»; «Не рассудок, так бес!» — подумал он, странно усмехаясь. Этот случай ободрил его чрезвычайно»; «А Раскольников вздрогнул. Как это было странно!». Однако ничего «странного» в этом слове у Достоевского нет: это слово у Достоевского выражает лишь странное, непонятное нашему земному разуму, но понятное вполне его духовному зрению. Выше уже говорилось о том, что у Достоевского нет ничего случайного. Все им продумано и в подборе имен и фамилий героев. Имена, отчества и фамилии у Достоевского всегда определяют не характер, а личность того или иного персонажа. Вот почему они всегда полны глубочайшего смысла. У Достоевского нет второстепенных героев: каждый персонаж являет собою единственную, неповторимую личность.
Хозяйская прислуга Настасья неслучайно носит это имя: Анастасия означает воскрешение. И это очень важно. Настасья — символ матери-земли. И хотя Раскольников надругается над породившей (имя Родион) его матерью-землей, она в лице Настасьи по-прежнему заботится о нем, верит в его воскрешение. В этой заботе й в этой вере — залог возрождения Раскольникова. На следующий день после преступления Раскольников вдруг очнулся от страшного крика (впрочем, очнулся ли? Персонажи Достоевского часто находятся между сном и явью) : ему показалось, что помощник полицейского пристава Илья Петрович «здесь и бьет хозяйку!». Какая ирония судьбы, какая карикатура, пародия на будущего Наполеона, когда в бреду грозный, как пророк, и твердый, как апостол (имена громовержца Ильи и апостола Петра, означающее камень), а наяву ыошлый и глупый Илья Петрович точь-в-точь почти повторяет преступление Раскольникова, Это уже настоящее крушение величия героя!
В идейном плане важно и другое обстоятельство: футляр с серьгами подобрал именно красильщик Миколка, носящий имя святого угодника. Достоевский был величайшим диалектиком, и поэтому антиподом чистого и невинного сердцем Миколки-красилыцика является пьяный деревенский парень Миколка, насмерть забивающий лошадь. Между этими двумя Миколками и мечется Раскольников, связанный с обоими неразрывно: с одним — круговой порукой греха (оба убийцы), с другим — надеждой на воскрешение. Некоторые, возможно, скажут, что по сравнению с языком Тургенева или Л. Толстого язык Достоевского проигрывает в живописи, в изобразительных средствах.
Надо иметь в виду, что у Достоевского своя манера изображения. Он незаметными на первый взгляд ускорениями и замедлениями, повышениями и понижениями речи, ритмом, паузами помогает нам ощутить невидимое, подспудное движение жизни, свою духовность. Вспомним редкие по выразительности слова сюда, он, выделенные самим писателем, когда Раскольников чувствует, что кто-то поднимается в квартиру старухи: «Это непременно сюда, в четвертый этаж, к старухе… Вот уже он прошел первый этаж, вот поднялся еще; все слышней и слышней! Послышалась тяжелая одышка входившего. Вот уж и третий начался…». Малозаметные для глаза, но, очень важные детали приобретают у Достоевского особый смысл. За полтора месяца до «пробы» Раскольников решил отправиться к старухе, чтобы заложить «маленькое золотое колечко с тремя какими-то красными камешками, подаренное ему при прощании сестрой на память». Неслучайно камешки красные. Их цвет — предвестие неизбежного пролития крови. А вот другие детали. При описании хозяина распивочной, где Раскольников встречается с Мармеладовым, автор сначала обращает наше внимание на красные отвороты на сапогах, а затем уже и на их владельца. Хозяин распивочной в течение всего времени настойчиво возвращает мысли Раскольникова к преступлению. Понимая состояние отца, Соня вынесла ему на похмелье свои последние тридцать копеек.
И Мармеладов не мог в эту минуту не почувствовать себя Иудой. Раскольникова вызывают в полицейскую контору. Между посетителями он видит двух дам: «Одна в трауре, бедно одетая, сидела за столом против письмоводителя и что-то писала под его диктовку. Другая же дама, очень полная и багрово-красная с пятнами, видная женщина, и что-то уж очень пышно одетая, с брошкой на груди величиной в чайное блюдечко, стояла в сторонке и чего-то ждала». Неслучайно Достоевский выделил из всей толпы этих двух дам: обе они органически вырастают из преступления Раскольникова. Дама в трауре — частица несчастной совести тяжко согрешившего Раскольникова; пышно одетая дама, багрово-красная (опять неслучайно «красная») содержательница публичного дома, попирающая землю и не испытывающая при этом никакого угрызения совести,— следствие преступной теории Раскольникова. PI опять совесть Раскольникова мечется между двумя дамамщ как раньше между Миколками. Раскольников вернулся домой уже к вечеру. «Где и как шел обратно, ничего он этого не помнил. Раздевшись и весь дрожа, как загнанная лошадь, он лег на диван, натянул на себя шинель и тотчас же забылся…». Поразительно глубоко сравнение Раскольникова с загнанной лошадью. Не об этом ли говорит вещий сон Раскольникова? Не вняв предупреждению, Раскольников замучил свою совесть, превратившись сам в загнанную лошадь.
Был одиннадцатый час, когда Раскольников вышел от Мармеладовых на улицу. Заметим — одиннадцатый. Перед тем, как Раскольников вошел к Соне, часы за стеною у Капернаумова только что пробили одиннадцать. Опять одиннадцать… Достоевский хорошо помнил известную евангельскую притчу о хозяине дома, нанимавшем работников в свой виноградник. Раскольников-убийца ‘ дважды получил напоминание о том, что и теперь еще не поздно покаяться. Третий раз упоминается этот евангельский час, когда «ровно в одиннадцать часов Раскольников вошел в дом Й части, в отделение пристава следственных дел, и попросил доложить о себе Порфирию Петровичу». Но Раскольников•не внял голосу совести. Достоевский называет мещанина, признавшего в Раскольникове убийцу, «человеком из-под земли» и несколько раз сравнивает его с бабой, как бы подчеркивая, что он представитель той самой матери-земли, которую осквернил Раскольников. «Огарок уже давно погасал в кривом подсвечнике, тускло освещая в этой нищенской комнате убийцу и блудницу, странно сошедшихся за чтением вечной книги». Еще не все потеряно для Раскольникова, еще не все погасло в его душе, еще теплится в ней тусклое пламя огарка. Как опытный проводник, знающий единственную и верную дорогу, ведет нас Достоевский через лабиринт совести. И надо быть предельно внимательным и духовно зрячим при чтении его романов, чтобы найти выход, чтобы увидеть в конце ту свечу, которую держит Достоевский.
С. В. БЕЛОВ
Другие новости и статьи
Автор в диалоге своих героев »
Запись создана: Среда, 29 Декабрь 2021 в 12:11 и находится в рубриках Новости.
метки: литература, Достоевский
Темы Обозника:
COVID-19 В.В. Головинский ВМФ Первая мировая война Р.А. Дорофеев Россия СССР Транспорт Шойгу армия архив война вооружение выплаты горючее денежное довольствие деньги жилье защита здоровье имущество история квартиры коррупция медикаменты медицина минобороны наука обеспечение обмундирование оборона образование обучение оружие охрана патриотизм пенсии подготовка помощь право призыв продовольствие расквартирование реформа русь сердюков служба спецоперация сталин строительство управление финансы флот эвакуация экономика