29 сентября 1941 г. Бивербрук*. Я позволю себе внести на Ваше рассмотрение предложение выступить в четверг на конференции, чтобы сообщить о достигнутых результатах и отметить роль Соединенных Штатов Америки. Такое выступление создало бы атмосферу триумфа, укрепило бы общий фронт и произвело бы сильное впечатление на Англию, США и даже Францию. Я добиваюсь наилучших результатов совещания в интересах всех трех стран.

Сталин. Я не вижу в этом необходимости. К тому же я очень занят. Я не имею времени даже спать. Я думаю, что будет вполне достаточно выступления товарища Молотова. На предложение Бивербрука привести делегатов конференции в Кремль Сталин вновь указывает на свою занятость. Бивербрук заявляет, что он еще вернется к этому вопросу.

Бивербрук. С помощью Америки мы сможем доставлять 500 танков, из них не больше 50% легких танков, а остальные тяжелые.

22 июня 1941 г. первым с воззванием к народу выступил не Сталин, не Молотов. Еще раньше это сделал местоблюститель патриаршего престола митрополит Сергий. В послании к верующим он говорил: «Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном долге перед Родиной и Верой, и выходили победителями. Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла, и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг. Господь нам дарует победу». По всей стране служились молебны. И сам митрополит Сергий в Москве при огромном стечении народа молился «о даровании победы русскому воинству» [82, 146].

А среди тех, кто останавливал врага, важную роль играли казаки. В первые же часы боев, в страшном Белостокском сражении, встали насмерть 94-й Белоглинский, 152-й Ростовский, 48-й Белореченский казачьи полки… На начальном этапе войны кавалерийским соединениям пришлось особенно трудно. Как уже отмечалось, миллионы красноармейцев попали в плен или сами сдавались, фронт рухнул. И для спасения положения на участки германских прорывов бросалась конница. Нет, не из-за недоумия и бездушия командования. Когда инициатива была в руках противника, обстановка менялась стремительно, подготовленных резервов не имелось, а транспорт был парализован, кавалерийские части оказывалась самыми мобильными. Кони против танков — это была жесточайшая необходимость. Необходимость хотя бы задержать врага — в прямом смысле любой ценой.

Власти СССР совершили прорву тяжелых ошибок. Одна из них – сокрытие многих страниц истории нашей страны. Мы не изучали историю в целом, системно – поэтому нашим сознанием легко манипулировать.

В конце 1980-х советским людям сказали, что, оказывается, это ужасный Сталин перед самой войной преступно заключил с Гитлером преступный пакт… Начал на пару с Гитлером делить Европу.

Но вот чего россиянам НЕ сказали: точно такие же «пакты» подписывали и другие государства. А это очень многое меняет.

Сначала был «Мюнхенский договор» по разделу Чехословакии. Акт куда более циничный, чем пресловутые «секретные протоколы» Молотова – Риббентропа о возможном разделе зон влияния СССР и Германии в Польше и Прибалтике. Кстати, в дележе Чехословакии помимо Германии на правах гиен-падальщиц поучаствовали и Польша, и Венгрия.

Бэзил Генри Лиддел Гарт впервые написал о якобы состоявшихся в 1943 году секретных советско-германских переговорах в книге «Оборона Запада». Она увидела свет спустя пять лет после падения Третьего рейха. В ней говорилось, что накануне Курской битвы Германия предложила Советскому Союзу заключение мира.

Через двадцать лет, в 1971 году, в книге «История Второй мировой войны» тот же Лиддел Гарт публикует следующие строки: «В июне 1943 года Молотов встретился с Риббентропом в Кировограде, который тогда находился в руках немцев. На встрече обсуждались возможности завершения войны, и, согласно рассказам немецких офицеров, присутствовавших на ней в качестве технических советников, Риббентроп в качестве условия будущего мира предложил, чтобы будущая граница России проходила по Днепру. Однако Молотов настаивал на восстановлении прежних границ страны и отказывался рассматривать всякие иные варианты. Переговоры зашли в тупик, так как преодолеть подобную пропасть между позициями сторон было крайне трудно, а затем, когда была получена информация, что об этой встрече стало известно западным державам, они были прерваны. Таким образом, насущный вопрос вновь предстояло решить на поле битвы».

Только спустя несколько часов после вторжения немецко-фашистских войск в Советский Союз в 12 часов дня 22 июня Советское правительство обратилось к народу по радио с заявлением о начале войны. «Сегодня, в 4 часа утра, - говорилось в этом заявлении, - без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города - Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территорий.

Это неслыханное нападение на нашу страну является беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством. Нападение на нашу страну произведено, несмотря на то что между СССР и Германией заключен договор о ненападении и Советское правительство со всей добросовестностью выполняло все условия этого договора. Нападение на нашу страну совершено, несмотря на то что за все время действия этого договора германское правительство ни разу не могло предъявить ни одной претензии к СССР по выполнению договора. Вся ответственность за это разбойничье нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германских фашистских правителей».

На протяжении нескольких лет поэт и историк войны Феликс Чуев берёт интервью у престарелого В.М. Молотова. И среди множества вопросов один чрезвычайно важный: были ли переговоры Риббентроп - Молотов в начале лета 1943 года или несколько ранее.

29 апреля 1983 года. Чуев настойчив:

- На Западе упорно пишут о том, что в 1939 году вместе с договором было подписано секретное соглашение…

Молотов отвечает:

- Никакого.

Чуев не отстаёт:

- Не было?

- Не было. Нет, абсурдно.

Чуев наступает:

- Сейчас уже, наверно, можно об этом говорить.