Обратимся теперь к литературе, в которой уже чувствуется понимание положительной стороны растущей промышленности. Начиная с гоголевского добродетельного откупщика Муразова и кончая тургеневским Соломиным, уже в дворянской литературе чувствуется какое-то, правда, еще не вполне осознанное понимание роли нарастающего капитала, стремление искать выход в дельцах, предпринимателях, в лучших представителях нового класса. Там, где капиталист выступал в своем чистом, неприкрашенном виде, он ломал традиции, разрушал отношения, сложившиеся в деревне, был свободным от старой культуры, от просвещения, от долгой привычки к командованию, от всего того, что делало дворянство не только экономически, но и умственно господствующим классомИменно в этой среде создавался разнузданный тип хищника,, не признающего никакой силы, кроме капитала, тот тип самодура, которого увековечил Островский в своих драмах. Как и на Западе, наша первоначальная буржуазия была темным царством.
Но рядом с этими людьми нарождался и другой тип предпринимателя—просвещенного и делового, стремившегося соединить в своей деятельности приемы дореформенного хозяйства с новыми формами отношений, которые подсказывались развивающейся промышленностью. Это—промежуточный тип: дворяне, заводившие образцовое хозяйство в деревне или фабрику, капиталисты не дворянского происхождения, покупавшие землю для устройства доходных предприятий, наконец чиновники, соединявшие службу с организацией заводов. Это — Костанжогло, Левины, Сипягины* Тушины, Адуевы, Штольцы, герои, выведенные у Гоголя, Тургенева, в особенности у Гончарова, герои, число которых растет в нашей литературе по мере усиления значения промышленности. Эта промышленность требовала раскрепощения деревни.
Метки: литература, Гончаров, буржуазия
Написано в Новости |