Введение: Тихая революция смыслов

Нас пугают апокалиптическими сценариями, где орды роботов и искусственный интеллект (ИИ) лишат человечество рабочих мест, оставив нас без средств к существованию. Биржи труда опустеют, экономика рухнет – такова популярная картина будущего. Но что, если истинная угроза кроется не в потере работы как таковой, а в куда более фундаментальном феномене – потере её смысла? Эта статья посвящена анализу того, как автоматизация и ИИ, вместо того чтобы просто устранять рабочие места, трансформируют саму природу человеческого труда, обесценивая его самые глубокие аспекты.

Аналитический обзор заявлений Минцифры и перспектив автоматизации госуправления

Ключевые тезисы Шадаева

Министр цифрового развития РФ Максут Шадаев на форуме Data Fusion заявил, что искусственный интеллект (ИИ) способен заменить “половину чиновников, а может, чуть больше”, но исключил аналогичную замену для врачей и учителей 146. Его слова подкреплены трендом на цифровизацию госуслуг, где роботы уже обрабатывают 645 млн обращений через портал “Госуслуги” .

Создание адаптивных интеллектуальных систем — это сложный и многогранный процесс, который требует интеграции различных методов машинного обучения, обработки данных и алгоритмов, позволяющих системам изменять свое поведение в ответ на новые данные и условия. Эти системы находят применение в самых разных областях, включая здравоохранение, финансы, маркетинг, промышленность и многие другие. В данной статье мы подробно рассмотрим ключевые аспекты создания таких систем, включая методы, технологии, лучшие практики и примеры применения.

Введение

Адаптивные интеллектуальные системы представляют собой технологии, которые могут изменять свое поведение в зависимости от новых данных и условий. Они способны учиться на основе предыдущего опыта и адаптироваться к изменениям в окружающей среде. Это делает их особенно полезными в условиях динамичного рынка и быстро меняющихся требований пользователей. Важно понимать, что создание таких систем требует не только технических знаний, но и глубокого понимания предметной области, в которой они будут применяться.

В настоящее время ведущие страны уделяют особое внимание развитию технологий искусственного интеллекта (ТИИ, ИИ). Под этим термином понимаются алгоритмы и построенное на их основе программное обеспечение (ПО), способное выполнять традиционно связанные с человеческим мышлением функции (понимать язык, обучаться, рассуждать, принимать решения и др.).

Основой ИИ является теория вероятностей и математическая статистика, искусственные нейронные сети, нечеткая логистика, психология, лингвистика, генетика, биология и компьютерные технологии. При этом главные отличия искусственного интеллекта от традиционно применяемых в автоматизированных системах управления алгоритмов сбора и обработки информации – его адаптивность и самообучаемость. В 2018 году в вооруженных силах Соединенных Штатов введена в действие «Стратегия министерства обороны по искусственному интеллекту», определяющая главные цели и задачи внедрения соответствующих ТИИ в ВС и приоритетные направления действий министерства обороны (МО) США по выполнению положений стратегии.

Уже около сотни лет человечество не может прийти в себя от мысли, что мифологический универсум из сознания homo sapiens не исчез, компрометируя на корню саму его идею [1]. Ведь человек разумный должен и мыслить разумно, а значит, избавляться от мифа с помощью рационального мышления. Хотя не исключено, что именно признание в неизбежности современного мифотворчества есть достижение и пример работающего разума [2], т.к. миф представляет собой фундамент мировой и национальных культур на всем протяжении их развития.

В этом смысле «вырастающий из чувств, желаний и страхов миф не более порочен, чем люди, его порождающие, которым проще и легче обвинять в порочности не себя, а миф, и тем они уже вступают на стезю мифотворчества» и утверждают его, сами того не зная. «Поэтому преодолевать стоит не миф, а пренебрежительное отношение к нему, которое мешает его дальнейшим исследованиям» [3, с. 21]. Тем более, что миф – не просто фундамент культуры, а невероятно сложная, определенным образом структурно организованная знаковая система, отвечающая за ценностные смыслы и воплощающая в себе человеческий микрокосм. К сожалению, в силу инерции и вечно мешающей развитию глупости наука до сих пор не может этого признать. Хотя в современных условиях миф уже превратился из проблемы в инструмент решения проблем.

В механизм т.н. «мягкой» силы, разработки и применение которого можно наблюдать во многих процессах на планете. При этом совсем не учитывается тот факт, что «миф оказался тесно связан фактически со всеми проблемами жизнеустройства человека и общества, с их нравственными ценностями и социальными идеалами, с их духовностью» [3, с. 24]. Иначе говоря, миф может помочь человечеству выжить не прибегая к т.н. «расчеловечиванию». Его просто надо научиться грамотно использовать. А «с учётом того, что именно мифы формируют смысловое пространство сознания не только людей, но и народов, в нынешних переломных исторических условиях задача разобраться в этом крайне непростом вопросе для науки является делом чести, а для общества – вопросом выживания» [3, с. 22].

Идея размежевания двух культур научного познания — гуманитарного и естественно-технического — принадлежала Ч. Сноу, который 60 лет тому назад высказывал глубокое сожаление о том, что ученые и гуманитарная интеллигенция оторваны друг от друга, между ними стоит «стена непонимания», затрудняющая продвижение обеих сторон в познании и понимании мира. Как утверждал Ч. Сноу, «среди художественной интеллигенции сложилось твердое мнение, что ученые не представляют себе реальной жизни и поэтому им свойствен поверхностный оптимизм.

Ученые со своей стороны считают, что художественная интеллигенция лишена дара провидения, что она проявляет странное равнодушие к участи человечества, что ей чуждо всё, имеющее отношение к разуму, что она пытается ограничить искусство и мышление только сегодняшними заботами» 89.

На этом основании он сделал вывод, что в середине ХХ в. без сближения двух культур познания и мировоззрений невозможно совершить прорыв в изучении тайн мироздания и человеческой души. К концу же ХХ в. стало очевидным, что сближение двух культур востребовано не только логикой научного поиска, но и гуманитарными пределами научных экспериментов, затронувших сферу морали и права. Одной из самых ощутимых тенденций обогащения двух культур стала область информационно-технологической реконструкции мира, который, с одной стороны, создан по «объективным законам бытия», но, с другой стороны, зависим от выбора и положения субъекта как творца множественной неопределенности мира. Факт человека-творца, его технического гения, создавшего искусственный интеллект, стал необходимым условием новой реальности, ставшей, по сути, в наши дни «третьей» природой человека.