Аннотация: В статье рассматривается проблема отношения к древнерусскому книжному наследию как показателю уровня умственной жизни в средневековой Руси.

Ключевые слова: интеллект; переводная древнерусская литература; оригинальная древнерусская литература

Некогда протоиерей Георгий Флоровский свой самый знаменитый труд начал тезисом о «долгом и затяжном русском молчании», о «позднем и запоздалом пробуждении русской мысли» и чуть ниже пояснил его утверждением: «Русский дух не сказался в словесном и мысленном творчестве», имея в виду отсутствие на Руси до конца XVII в. собственных, автохтонных логических форм философствования и богословствования. Однако при этом Флоровский нисколько не сомневался в «сложности и глубине», в «подлинном изяществе древнерусского духовного опыта», в «творческой мощи русского духа», о чём неоспоримо свидетельствуют, на его верный взгляд, памятники русского иконографического искусства (Флоровский, 1937: 1).

(more…)

Русский литературный XVIII век не только был подытожен Пушкиным, но и явился как бы Пушкиным до Пушкина — в совокупности всех родов литературы, всех художественных направлений, жанров и изобразительных средств. Величайшие возможности и потенции русской и мировой литературы Пушкин возвел на уровень универсализма и гениальности.

см. также: 

Пушкин – это простота, гармония и правда

Пушкин – «явление чрезвычайное», «это русский человек в его развитии»

Пушкин – универсально-русский и «корневой» человек

Стрелял ли Пушкин в Дантеса?

У него не было периода ученичества и подражательности предшественникам. Художником он родился как бы сразу, в одночасье, будучи еще практически ребенком. Универсалом проявил себя Пушкин в трех литературных направлениях — классицизме, романтизме и реализме. Классицистический жанр оды поэт раскрыл в ее доселе неведомых ипостасях («Вольность», «Деревня»), и возвел на новый уровень. На высоте своего гения оказался он и в романтических поэмах — «Руслан и Людмила», «Цыгане», «Кавказский пленник», «Братья-разбойники», «Бахчисарайский фонтан». Становится Пушкин также зачинателем и оформителем русской реалистической литературы в то время (20-е годы XIX века), когда этот метод только формировался и в литературе европейской (Гёте, Мериме).

(more…)

Внашей стране, которую еще не так давно с гордостью называли «самой читающей в мире», снижение интереса к чтению, читательской активности воспринимается драматически, особенно когда речь идет о молодежи.

См. также: Чтение как способ мобилизации стратегических ресурсов ума и культуры

Читать, думать, писать

Не важно, была ли страна действительно самой читающей — никто это не измерял, — но на символическом уровне это воспринималось как торжество русской культуры. Такие представления активно поддерживались советским государством, так как характеризовали торжество социалистического строя и образа жизни в сфере духовной.

Эти нормы задавались авторитетным в то время социальным слоем — интеллигенцией, для которой литературная основа отечественной культуры была безусловной. Но уже в начале 1990-х годов ситуация начала очень быстро меняться, что проницательно подметили и описали социологи Лев Гудков и Борис Дубин в книге «Интеллигенция: заметки о литературно-политических иллюзиях». Они показали, что потеря интеллигенцией своей авторитетной для социума и задающей нормы роли неизбежно сказывается и на положении с книгой и чтением в стране.

(more…)

Аннотация: В статье рассматриваются особенности жанрового состава современной детско-подростковой и юношеской литературы, ее ведущие темы и проблематика, дается представление об основных видах конфликтов, типах героев, а также о некоторых приемах построения сюжета.

Ключевые слова: Современная детская и юношеская литература, жанр, тема, проблема, конфликт, сюжет

См. также: Детская литература в постсоветской России

Abstract: The article discusses the features of genre composition of the modern children and adolescent and youthful literature, its major themes and issues, gives an idea of the main types of conflicts, types of characters, as well as some methods of constructing the plot.

Key words: modern children and youthful literature, genre, idea, conflict, method.

Жанровый состав современной детско-подростковой и юношеской книги отражает динамику российских реалий: в выборе художественных форм, тем, мотивов, приемов авторы ориентируются на ожидания читателей и запросы издателей. В то же время детско-подростковая книга продолжает исследовать традиционные темы детского бытия. Ориентир издателей на популярные формы изменил жанровую иерархию и саму структуру чтения детей и подростков.

(more…)

И песнь моя бесследно пролетела,
И до народа не дошла она,
Одна любовь сказаться в ней успела
К тебе, моя родная сторона!
Н.А. Некрасов

Любовь… сильнее смерти и страха смерти.
Только ею, только любовью держится и движется жизнь.
И. С. Тургенев

Стонет и тяжко вздыхает
Бедный забитый народ;
Руки он к нам простирает,
Нас он на помошь зовет.
Час обновленья настанет,
Воли добьется народ,
Добрым нас словом помянет,
К нам на могилу придет.
М. Л. Михайлов

Приведенные строки гимна народовольцев, принадлежащие поэту М.Л. Михайлову, являются одним из ярких символов эпохи, начало которой было положено реформой 1861 г. Реформа началась с судьбоносного для России акта: крестьянин наконец-то перестал считаться «крещенной собственностью» (А.И.Герцен) и обрел волю, за которую боролся веками .

Александр II открыл для страны путь к «гражданской равноправности», однако реакция на инициативу «сверху» была, как известно, совсем не однозначной. «Половинчатость» решений о земле — главном богатстве великой крестьянской империи — не устраивала ни земледельцев, ни помещиков, ни тем более разночинную интеллигенцию, настроенную на радикальные общественные перемены.

(more…)

…Всякая вещь, представшая перед зеркалом, в ней свой образ напишет…
Разве не чудо этот удивительный образ?

Симон Ушаков

«Красота ее несказанна», «исписана дивно» — так испокон веков оценивали русскую икону. Образы-символы древней иконописи воплотили высокодуховные представления о красоте, гармонии, совершенстве. Много столетий русский человек не знал иной живописи. Но пришел XVII в. Изменилась ли живопись вслед зодчеству и литературе? Коснулись ли ее процессы обмирщения?

Развитие изобразительного искусства «бунташного века» — очень сложная тема. Обращаясь к ней, невольно задаешься вопросом, стоит ли вообще говорить об «обмирщении», если речь идет о высоком храмовом искусстве? И сомнения эти небезосновательны! Дело в том, что древнерусская живопись, тесно связанная с храмовой обрядовостью и богослужебным ритуалом, с духовной реальностью, говорит о том же, что и Евангелие, но на своем, особом языке.

Оттого она не поддавалась столь легко на искушения «новизны», на светское прозападное воздействие, как литература или зодчество. Вместе с тем иконопись не могла вовсе не участвовать в том непростом культурном «диалоге времен», что вели между собой все музы «переходного» периода нашей истории. Старое и новое, культовое и светское, абстрактность «мистического реализма» и историческая конкретность — все это можно найти в живописи того века, все это переплелось в ней. Но что же все-таки было главным?

Бесспорно одно: единое течение в развитии древнерусской иконописи завершилось. Ему на смену пришли разные направления, нередко в духе времени противоречащие друг другу. В каждом новом направлении тоже не было единства. Тому есть причина: художники XVII в. «словно раздваивались» в своем желании как можно шире охватить мир реальный и мир мысленный. Они пробовали соединить, казалось бы, противоречащие друг другу начала: образы конкретные, взятые из «живой жизни», и образы, отображающие святость, духовную реальность, т.е. то, чему нет подобия в вещественном мире, образы-символы, передающие в аллегорической форме традиционные христианские идеи. Можно ли говорить о жизнеподобии иконописи XVII в.?
(more…)