Изучение складывания и эволюции различных финансовых систем позволяет шире взглянуть на политическую историю той или иной исторической общности, выявить её связи с другими общностями, их взаимозависимость и уникальные неповторимые характеристики. Функционирование и особенности формирования русских денежных систем удельного периода, несмотря на широкий имеющийся нумизматический материал, до сих пор вызывают множество вопросов у исследователей и требуют детальных подробных характеристик. Обращаясь к истории новгородской удельной денежной системы, автор руководствовался фактом, что она наиболее подробно освещена в письменных источниках, а не имеет только материальных свидетельств её существования.

Счётная система денежных единиц сформировалась в Новгороде ещё в XI веке и была зафиксирована в Русской Правде. К XV столетию этот документ не утратил актуальности в северном регионе, о чём свидетельствуют многочисленные списки, сделанные там в это время . Согласно ей, мы имеем следующую структуру денежной системы: гривна серебра = 4 гривны кун = 80 ногат = 200 кун = 204 г серебра . Однако, новгородский рубль XV века включает в себя 216 денег, или 15 гривен и 6 денег, что очень чётко вырисовывается по ливонским и немецким источникам .

Если умножить вес новгородской денги удельного периода (0.79 г) на 216 – мы получим не 200, а 170 г. Исходя из этого, выдвигалась версия об отсутствии преемства в Новгороде счётной системы Киевской Руси4 . Тем не менее, все найденные слитки имеют вес 196-205 г, так в Копорье с помощью металлодетектора была обнаружена гривна новгородского типа весом 197,2 г 5 . Такие несоответствия объясняются изменениями, которым была подвергнута счётная система северо-запада. Первое из них – инфляция. В середине XIII столетия гривна серебра включает уже не 4, а 7.5 гривен кун.

Новгородская земля; Великий Новгород; вече; город-государство; новгородское общество. В статье рассматриваются два этапа развития Новгородского государства: XII-XIII вв. и конец XIII-XV вв.

Сравнительное сопоставление показывает, что если в XII-XIII вв. Новгородская земля представляла собой «город-государство», то в XIV-XV вв. новгородское общество и государство приобрело целый ряд общих черт с государственными институтами и общественными структурами славянских стран Центральной Европы. Благодаря исследованиям В.Л. Янина (здесь следует особо выделить его монографию «Новгородская феодальная вотчина» [1]) можно считать установленным, что новгородское общество XII-XV вв. прошло в своем развитии два принципиально разных этапа. В XII-XIII вв. Новгородская земля представляла собой «городгосударство», когда население города господствовало над окружающей обширной территорией с ее сельским населением, облагавшимся данями и повинностями в пользу Новгорода.

Древнейшая запись на русском языке рассказывает о кредитах и процентах. Расположена надпись на новгородской берестяной грамоте, коих с записями финансового характера известно учёным несколько десятков.

Древнейшая из них – это кусок березовой коры длиной 33 см и шириной около 7 см. Профессиональные археологи называют его «Берестяная грамота № 526». Ее нашли при раскопках в Новгороде в 1975 году на глубине около трех метров. По оценкам ученых, грамота написана в 1050–1080 годах. Более древние документы на русском языке науке неизвестны. Все летописи, повествующие даже о более ранних веках, написаны позднее.

Когда говорят про Господин Великий Новгород, обычно вспоминают про республиканскую структуру правления, народное вече, купца Садко, связи с Ганзой и мало кому приходят на ум ушкуйники.
Да и о них сложилось вполне определённое мнение – это такие лихие люди, речные разбойники, пираты и безобразники.
Реальность чуть сложнее.

Скорее, ушкуйники – это профессиональные воины, по контракту служащие как частному капиталу (купцам), так и государству. Ну и промышляющие набегами, не без этого. Однако в Средневековье грань между наёмным солдатом и грабителем была крайне тонкая и переходили её неоднократно в разных странах Европы.
Время ушкуйников длилось с IX-XI века по XV, но расцвет пришёлся на XIV век. То есть, они действовали со времён Ярослава Мудрого до Ивана III. Конец ушкуйникам наступил после завоевания Новгорода Московским государством (1478).

(По материалам А. Широкорада и А. Прасола.)

В 1366 году, когда Русь все еще не скинула оковы татарского ига, в Москву к молодому князю Дмитрию срочно прибыл посол хана Золотой Орды. Его узкие глаза на перекошенном от злобы лице совсем исчезли за поднявшимися вверх скулами. В гневе он прокричал молодому князю Дмитрию: «На Волге горят татарские города, торговые караваны грабятся, невольников христианских освобождают. Уймите ушкуйников».

Возмутился и московский князь – совсем обнаглели мужики новгородские. Срочно отправляет он в Новгород гонца с грозной грамотой – «Зачем вы ходили на Волгу и гостей моих грабили?» На что бояре новгородские ответили, как и теперь принято, отпиской: «Ходили люди молодые на Волгу без нашего слова. Но твоих гостей не грабили, били только бусурман, и ты нелюбовь отложи от нас».

Принадлежал к захудалому дворянскому роду. Смог выдвинуться при царском дворе, поскольку приходился племянником царскому любимцу Малюте Скуратову-Бельскому. Вместе с дядей, видимо, входил в опричнину. После ее отмены в 1577 г. получил чин думного дворянина. В следующем году стал царским оружничим. По утверждению англичанина Дж. Горсея, возглавлял Аптекарский приказ, ведавший царским здоровьем. В последние годы жизни Ивана Грозного Б. Вельский считался царским любимцем.

Один из современников писал, что «сердце царево всегда несытне горяше» о Богдане, видимо, намекая на нетрадиционные отношения между ними. Известно, что Вельский отличался особой любовью к красивой одежде и предметам роскоши. После его смерти было обнаружено большое количество изысканных нарядов, которые перешли в казну и были использованы царем Михаилом Федоровичем.

Естественно, что после прихода к власти Федора Ивановича Б.Я. Вельский пытался вновь занять ведущее положение при дворе и даже местничал с казначеем П. Головиным. Когда это не удалось, поднял восстание и начал склонять на свою сторону москвичей. Но был арестован и отправлен в ссылку в Нижний Новгород. В 1598 г. пришедший к власти Б.Ф. Годунов приблизил к себе Б.Я. Вельского и присвоил ему чин окольничего, поскольку он приходился его жене Марии Григорьевне, урожденной Скуратовой-Вельской, двоюродным братом. В 1599 г. царь поручил Вельскому строительство города-крепости на Северном Донце. Но тот, видимо, недовольный назначением, стал произносить речи, порочащие имя царя Б.Ф. Годунова. За это Богдан Яковлевич был вновь отправлен в ссылку, на этот раз в Казань. После смерти царя Бориса в апреле 1605 г. его вдова Мария Григорьевна разрешила родственнику вернуться в Москву. Там он приветствовал Лжедмитрия I и публично признал в нем царского сына. За это получил от самозванца боярский чин. Новый царь В.И. Шуйский вновь выслал Вельского в Казань, но не в ссылку, а на воеводство. Там в 1611 г. он был убит восставшими горожанами.