Ощетинившаяся частоколами, затворившаяся крепкими воротами проездных башен, зорко вглядывающаяся вдаль бойницами башен сторожевых – такой предстала Полтава взору шведского короля Карла XII, войска которого подошли к ней в конце марта 1709 года. Впрочем, «последнего викинга» это не испугало: «Достаточно нескольких пушечных выстрелов, и она падёт», - самоуверенно заявил завоеватель, привыкший к покорности Копенгагена и Нарвы, Клишова и Львова. Однако вопреки всему она не пала. С высоты Монастырской горы, куда непрошенный северный гость вскоре перенёс свою ставку, изгнав из келий Крестовоздвиженской обители монахов, он мог видеть (для этого и подзорной трубы, в общем-то, не требовалось) не только бастионы и кронверки, форты и люнеты, блокгаузы и реданы, но и кресты на куполах Спасской, Воскресенской, Сретенской и Георгиевской церквей. И слышать звон колоколов, призывавших на молитву жителей города и защитников крепости, которых вместе было лишь около пяти тысяч человек – против многодесятитысячной, сильнейшей в Европе армии оккупантов, всё ещё победоносной, но уже обречённой на поражение. Перед европейским завоевателем встали настоящие цитадели духа, твердыни веры, крепости мужества и отваги.

Кампания 1709 г. должна была решить вопрос: либо прогнать с родной русской земли шведов, опустошавших и разорявших ее. либо отдать часть русского населения в порабощение врагам. Карл X II презрительно относился к русским войскам. Он считал, что недавние победы русских — это случайные явления, и стоит только ему лично встретиться с русскими, как повторится Нарва 1700 г.

27 июня 1709 г. «грянул бой. Полтавский бой», который по праву считается великой победой русского народа над иноземными захватчиками. Артиллерия Петра I под Полтавой состояла из 69 орудий, из них 37 полковых и 32 полевых орудия. Артиллерия располагалась частично в редутах (в земляных укреплениях), частично находилась непосредственно при войсках для парирования удара. Завязался бой, так красочно описанный великим русским ‘поэтом А. С. Пушкиным:

25 июня наша армия, покинув лагерь у д. Семеновки, продвинулась еще на три версты к осажденному городу и расположилась у д. Яковцы, устроив здесь новый укрепленный лагерь. Намеченным днем атаки шведов было 29 июня, день ангела Петра, но 25-го в русский лагерь прибыл перебежчик, доложивший царю, что 27-го шведы предполагают атаковать русскую армию. «На начинающего Бог», — промолвил спокойно царь, узнав эту новость, и стал делать последние приготовления к бою.

На предстоящий бой он смотрел как на «зело опасное дело», как на решительное неизбежное средство, к которому нужно прибегнуть для достижения желанной цели.

Укрепленный лагерь русской армии у д. Яковцы тылом своим примыкал к крутому берегу реки Ворсклы. Вправо от лагеря тянулась лощина, а влево простирался лес до полтавского Крестовоздвиженского монастыря.

Перед фронтом находилась поляна шириной до двух верст, окаймленная с северо-запада другим лесом. Между этим лесом и монастырским оставался открытый промежуток шириной до одной версты. Этим свободным промежутком только и могли воспользоваться шведы для подхода от Полтавы к русскому лагерю. Чтобы принять бой при наиболее благоприятных условиях, Петр приказал построить в проходе между лесами шесть отдельных сомкнутых укреплений (редутов), находящихся на расстоянии ружейного выстрела один от другого.

Расположившись в новом квартирном районе между Ворсклой и Псёлом, Карл XII оказался в непосредственной близости к укрепленной Полтаве, которая несомненно имела важное значение для шведов как узел путей, торговый центр и укрепленный пункт на р. Ворскле. В политическом отношении захват Полтавы не мог не произвести неблагоприятного для русской армии впечатления среди неустойчивого населения Малороссии.

Личная рекогносцировка укреплений Полтавы, произведенная в начале апреля, убеждает короля, что вряд ли крепость может оказать упорное сопротивление. Действительно, укрепления Полтавы были неважны.

Небольшая крепость лежала на правом, высоком и крутом берегу р. Ворсклы. От реки город отделен был болотистым берегом. Восточная и западная части крепостной ограды окаймлялись оврагами. Оборонительная ограда, имеющая очертание бастионов, состояла из земляного вала с палисадом и с наружным рвом. Наиболее удобные подступы вели к западному фронту оборонительной линии.