Проблемы личности в контексте феномена «доверие» исследовались в современной психологии в диапазоне от пра-доверия до доверия как социального института. Доверие является базисным феноменом по отношению к ментальной, эмоциональной, психологической и социальной жизни как ребенка, так и взрослого, в каждом обществе существует своя культура и свой институт доверия.

Одна из самых первых попыток рассмотреть доверие как базовую категорию в структуре человеческого существования была предпринята американским ученым Э. Эриксоном, который рассмотрел феномен пра-доверия как базисного чувства, формирующегося у ребенка на основании опыта первого года жизни по отношению к себе и миру, и лежащего в основе любви, дружбы, в сферах человеческого взаимодействия, прежде всего в семье [5]. Отечественный психолог В.П. Зинченко в своей работе «Психология доверия» развивает положения Эриксона и обосновывает психологию доверия (внутренняя форма слова «доверие» вера) как проблему, имеющую отношение ко всем формам жизни, деятельности, поведения и сознания человека [1].

Влюбленный человек по определению религиозен. Он способен поклоняться, и даже жаждет поклониться, тому, кого любит и считает выше себя. «Я хочу целовать песок, по которому ты ходила», — пел кто-то когда-то, и даже в этом подвывании звучит неистребимая религиозность человека. Мы вступили в Великий пост, и это святое время тоже нуждается в целовании. «Облобызай, — сказано Андреем Критским, — покаяние».

То, что может показаться поэзией и только поэзией, на самом деле, не только цветистое словесное выражение переполняющих душу чувств. Один человек мне рассказывал, как он уверовал, став зрителем трогательной сцены в Иерусалимском храме. Приехал он туда туристом (блуждающий взгляд, фотоаппарат на груди, поиск впечатлений), а уехал потрясенным до глубины души и изумленным человеком. Виновник — некий христианин восточного вида, может — местный араб, может — сириец, горько плакавший, стоя на коленях у камня помазания, что близ Голгофы. Этот камень он выцеловывал по сантиметру, чуть не вылизывал, не переставая плакать.

Непременным свойством человека, отвечающего нравственному идеалу подавляющего большинства крестьян, являлась вера. Судили о ней по аккуратным посещениям церкви, по соблюдению постов и обрядов, по хождениям на богомолья, но особенно — по степени выполнения нравственных норм в целом. «Креста на тебе нет»,— говорили человеку, совершившему бессовестный поступок.

И наоборот: «Живет по-божески», «живет по-христиански»— говорили о тех, кто был совестлив и милосерден. Не только старшие в семье следили, чтобы молодежь не пропускала особенно важные богослужения, но и вся община наблюдала за этим. Соседи выговаривали матери, если сын был «ленив ходить к обедне». В адресованных в консистории и Синод * прошениях крестьян о строительстве новых церквей (а прошения эти проходили через сход даже в тех случаях, когда церковь должна была строиться не на мирские средства, а на деньги отдельных богатых крестьян) встречаются формулировки о долге общины заботиться о религиозности и нравственности своих членов.

Роль православия в жизни русских – предмет различных мифов и спекуляций. Самой разной «идейной направленности», но одинаково ложных. Попытаемся же рассмотреть этот вопрос в объективном ключе.

Cм. также: Русская духовность и Русское Православие

Что дало Руси принятие православия? Допустим, православие не принесло на Русь управленческие принципы, новые технологии, новый уклад жизни. Всё это у русских нередко неплохо развивалось и без влияния православия вплоть до прихода к власти большевиков. Например, в России вообще не утвердились традиции византийского права. За исключением узко церковного применения. А в целом право из древнерусского постепенно стало европейским.

Но основная социальная составляющая мировой религии – обеспечение единства большого количества людей на больших территориях. Вот с этим православие справилось хорошо. Оно дало легитимность киевскому единодержавию. Которое, хоть и было достаточно условным, очень способствовало обороне Руси от кочевников. Что помогло расцвести блестящей древнерусской городской жизни.

Русская православная церковь подвергалась суровому испытанию в годы советской власти. Своего негативного отношения к ней и еѐ служителям большевики никогда не скрывали. В СССР осуществлялась планомерная политика физического и морального уничтожения как религиозных памятников, так и религиозного духа. Действующие храмы душили большими налогами. К концу 1930-х годов на большей части территории РСФСР были упразднены епархии, репрессированы священники. Закрытие храмов часто сопровождалось действиями, оскорбляющими и унижающими чувства верующих.

Иконы сжигались, церкви становились складами и конюшнями. Несмотря на попытки советской власти полностью уничтожить религию, значительная часть населения РСФСР на начало войны сохранила приверженность христианству, в основном − православию. Фашисты во время Великой Отечественной войны рассматривали православную церковь и священнослужителей как своих потенциальных союзников. Немцы рассчитывали на помощь со стороны духовенства в рамках оккупационной политики на территории СССР. Нацисты не препятствовали открытию на оккупированной территории 29 монастырей, некогда закрытых большевиками . За два с половиной года оккупации только на территории Гатчины до Новгорода и Великих Лук открылось более 470 храмов . На занятых немцами землях наблюдался рост религиозных настроений: «…народ переполнял храмы… Священники не успевали передохнуть от количества треб. Давно не видели стены старых храмов Псковщины и окрестностей таких искренних слѐз, не слышали таких громких молитв» . Священник Иоанн Лѐгкий в августе − ноябре крестил 3500 детей. В январе 1942 г. в крещенском крестном ходе участвовало 40 % оставшегося в Пскове населения.

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
А. С. Пушкин

Два чувства дивно близки нам —
В них обретает сердце пищу —
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
А. С. Пушкин

«Петр (Петр I. — Л. Р.) бросил России вызов, на который она ответила колоссальным явлением Пушкина», — эти слова А.И.Герцена не являются преувеличением. Лишь к началу XIX в. в русской художественной культуре произошли поразительные перемены, вызванные начавшимся диалогом между двумя мощными российскими культурными традициями. Первая из них, древняя, народная, была рождена в конце X в. в недрах православной духовности и озарена именами Антония Печерского, Сергия Радонежского, Дмитрия Ростовского, Серафима Саровского. Вторая — официальная, дворянская, молодая, но уже имевшая за плечами богатый опыт «русской европейскости» XVIII в. Их диалог (но выражению Д.С.Лихачева, «совмещение различных наследий») не был прямым и непосредственным.